Злость. Как он посмел?!
Обида. Что я такого сказала?
Отвращение. Что он себе позволяет!
Разочарование. Почему остановился?
Я теряю к девице интерес и прохожу к столу с телефоном. Пока я
пытаюсь сообразить или, скорее, вспомнить, как им пользоваться, мою
спину обжигает пристальный взгляд.
Наконец я нажимаю нужную кнопку, прикладываю трубку к уху и
провожаю взглядом пышащую гневом сестричку.
Вместе с хлопком двери женской спальни в трубке раздается
щелчок:
-- Чем могу помочь? -- говорит учтивый мужской голос.
-- Номер четыреста шесть. Мне нужен культурный отдых.
-- Я правильно понял? Вам нужен культурный отдых?
-- Да. Мне нужен культурный отдых.
-- Будет исполнено, господин!
-- И поторопитесь с моим ужином!
Я кладу трубку и устраиваюсь в кресле поудобнее. После
небольшого урока для сводной сестрички это оказывается довольно
трудно.
Интересно, проблема в моем вековом заточении или в молодом теле
Гоголя?
Как бы то ни было, вскоре в мой номер прибывает тележка с
долгожданным ужином, а следом и стайка жриц любви.
Смуглые, бледные, высокие, низкие, пышные, плоские -- и ни одной
удачной комбинации. Мое внимание привлекает только старшая
жрица.
Высокая, с гордой осанкой. На длинных ножках чулки и ботфорты.
Из-под черного плаща выглядывает кожаный корсет, гораздо смелее,
чем у Анны. Хотя в размере груди старшая жрица ей проигрывает.
Но главное, что меня привлекло, это томные алые глаза.
Я подхожу к девушке. Глаз не оторвать от ее стройных ножек в
чулочках.
-- Я выбрал.
Остальные девицы хихикают. Алые глаза вспыхивают.
Моя избранница откидывает с плеча прядь черных волос, оголяя
шею. Среди всех девушек она кажется самой молодой, но ее кукольное
личико обрамляют седые пряди.
Кроваво-красные губы улыбаются:
-- Это будет дорого. И опасно.
-- Я знаю.
Придется подождать с ужином.
Младшие жрицы покидают номер, и мы с избранницей остаемся
вдвоем.
Легким движением она сбрасывает с себя плащ. Под ним оказывается
только кожаный корсет.
Девица, виляя бедрами, подходит и ластится ко мне. Я с
отвращением вдыхаю ее сладкий пьянящий аромат. Приходится
отхлебнуть виноградного сока, чтобы перебить этот вкус.
Одна девичья ладонь ложится на мой пах, вторая на мою грудь.
Избранница наклоняется к моей шее.
-- Будет больно, -- шепчет она, -- но прия…
Распахнув алые глаза, девица отшатывается. Какое-то время, не
отрывая ладони, смотрит на мою грудь. А затем буквально отпрыгивает
назад.