Она рычит дикой кошкой, во рту торчат острые клыки.
-- Ты… ты мертвец! -- выплевывает красноглазая. -- Мертвец! Но…
как?
Я отставляю стакан с соком и ухмыляюсь:
-- Тонкости бытия чернокнижником.
Небольшое усилие воли, и из тени клыкастой вырываются чернильные
руки. Они рывком ставят ее на колени.
Тварь хрипит сдавленным горлом, вырывается, как скованная цепями
тигрица. Теням стоит больших сил, моих сил, сдерживать
ее.
-- Ты пожалеешь об этом! -- рычит она. -- Я Муршан! Только
попробуй что-то сделать, и мой клан живьем сдерет с тебя кожу!
-- Ну, этим они меня не удивят.
Вскоре клыкастая понимает, что дергаться бесполезно. Стоит на
коленях, пытается отдышаться.
Я присаживаюсь напротив и вглядываюсь в алые глаза вампирши. Ни
тени былой сексуальной неги. Только злоба, недоумение и страх.
Я задумчиво чешу подбородок и говорю:
-- Ты как здесь оказалась, пиявка? Я же всех вас истребил.
Проглотив кусок, я
указываю на сочную свиную рульку и говорю:
-- Это может быть последнее, что ты съешь в своей жизни. На
твоем месте я бы оценил такую щедрость.
Из гостиной мы переместились в мою спальню, за небольшой
обеденный столик.
Маришка, сидящая напротив, подкидывается:
-- Ты обещал, что не тронешь меня!
Я указываю на чертовку вилкой:
-- Если ты будешь говорить правду. Люди добровольно отдают вам
свою кровь? Пф, нашла дурака!
Вампирша восклицает:
-- Но это правда! -- она падает обратно на стул. --
Простолюдины, бедные студенты и прочие -- мы хорошо им платим!
-- Но зачем платить за то, что можно взять силой?
Маришка бросает такой взгляд, будто я предложил взять силой ее
матушку.
-- Ты серьезно? -- хмурится она. -- Муршан, мой клан, мы
отщепенцы. Изгои. Но никак не подлецы, чтобы кусать дающую руку.
Как и шесть других кланов, которых тоже приютила Российская
империя.
Я понятливо киваю. В вампирскую честь я не верю, потому что как
бы не была овца добра к волку, она жива до тех пор, пока он не
проголодается. Здесь дело наверняка в дающей руке или, скорее, во
второй. Что она держит: меч или поводок?
Впрочем, это не мое дело. На этот раз люди сами виноваты в том,
что впустили лису в курятник. Кстати, об этом.
Я говорю:
-- Ты сказала, что вас приютили. Откуда вы бежали? Из другой
страны или…
Я делаю неопределенный жест рукой.
У Маришки вырывается смешок:
-- Ты вчера из леса из вышел?