– В школу? – уточнил он.
Его дочь склонила голову.
– Не в Уинслоу. Никогда. Я не собираюсь снова туда идти.
Глубоко вздохнув, Тейлор начала говорить. Она рассказала отцу
всё. Об Эмме, бывшей лучшей подруге, которой теперь, казалось,
доставляло наслаждение мучить её. О Софии, школьной звезде бега,
которая с точки зрения школы не могла ничего сделать неправильно. О
Мэдисон, мелкой хихикающей подпевале, использовавшей любую
возможность причинить ей боль.
Скоро девушка заметила, что папина хватка на подлокотниках
усилилась до того, что пальцы побелели и послышался треск. Его лицо
побелело от безудержного глубокого гнева, нацеленного, впрочем, не
на неё, а на людей, которые должны были всё это прекратить. Мужчина
не издавал ни звука, он просто слушал с неослабевающим
вниманием.
Тейлор тихо продолжила рассказ, добравшись наконец до момента,
когда её оставили в шкафчике, забитом биологическими отходами по
колено, в пустой школе. Отец только сильнее побледнел. Послышался
скрежет зубов.
Когда она, запинаясь, перешла к тому, как пыталась выбраться,
стучась и зовя на помощь, он поднял дрожащую руку.
– Прости, но не могла бы ты дать мне минутку, – прозвучал тихий,
опасно вибрирующий голос. Девушка смотрела как отец поднялся, вышел
в прихожую и открыл дверь в подвал. Аккуратно прикрыв дверь, он
скрылся из виду. Последовала долгая пауза.
– ПРОКЛЯТЫЕ Х***Ы УРОДСКИЕ Е*****ТЫЕ УБЛЮДКИ, ПОРВУ НА Х**! –
исполненный незамутнённой ярости рёв из-под пола заставил её
подскочить на месте. Раздался звук ломающегося дерева, как если бы
что-то били или пинали. Ругань, уже не столь громогласная,
продолжалась ещё некоторое время, пока не наступила тишина. Спустя
ещё один долгий промежуток времени дверь в подвал снова открылась;
Денни вышел и вернулся на своё место, потирая слегка ободранную
правую руку. – Прошу прощения, Тейлор. Продолжай, пожалуйста.
Девушка едва кивнула, уставившись на него широко открытыми
глазами, и продолжила свою историю:
– Дальше начинается довольно странная часть, – аккуратно
произнесла она. Мужчина посмотрел с любопытством и подал знак
продолжать. Глубоко вдохнув, Тейлор приступила. Отец слушал без
замечаний всю последнюю четверть часа, пока она не закончила.
Когда рассказ наконец закончился, отец и дочь некоторое время
переглядывались. Он молчал, и девушка вытянула из-под плаща руку,
не занятую уже остывшей кружкой и с глухим стуком бросила на столик
прихваченный кусок двери.