Я
ответила, что благополучно села в автобус и к вечеру прибуду в столицу. Потом
пообещала сообщить, как побываю в офисе фирмы.
Всё
оставшееся время поездки я сидела, отвернувшись к окну. Моим соседом оказался
пожилой дедушка-сова, который пялился в книгу, не интересуясь попутчицей. Я
возблагодарила Создателя за везение с соседом и водителем автобуса, который
давал нам сходить в уборную и размять ноги только на заправках, расположенных
вне населённых пунктов. Города и посёлки мы проезжали, не останавливаясь, и я
не уставала любоваться в окно автобуса незнакомыми местами.
Наконец-то
приехали. Я взглянула на часы, понимая, что опаздываю. Поездка общественным
транспортом отклонялась. Нужно на такси. Так быстрее. Я ещё и города не знаю. А
если меня не возьмут на аукцион, как домой добираться? Денег не хватит. Попрошу
родителей, и они переведут мне системой быстрых наличных через банк.
Решившись,
я направилась к стоянке такси. К счастью, там нашёлся молодой мужчина, который
согласился отвести меня до места по сниженной цене, узнав, куда я еду.
В офис
фирмы, которая занималась не только аукционом, я влетела перед самым закрытием.
— Мы
закрываемся, приходите завтра, — не дав и слова сказать, произнёс красивый
мужчина средних лет.
—
Здравствуйте, мне очень нужно, пожалуйста! — почти крикнула я.
— Что
происходит, Колин? — из кабинета директора вышел кондор.
Я
видела кондоров только по телевизору и сейчас смотрела на мужчину, которому по
виду было лет пятьдесят, округлившимися глазами. Голова лысая, за исключением
рыжего хохолка, торчащего на макушке. Лицо слегка сморщенное, с большим носом и
глазами навыкате.
—
Здравствуйте, я хочу на аукцион, — промямлила я дрожащим голосом.
— Ага,
и поэтому посреди лета так тепло оделась? Даже шарф нацепила. Ты что, заболела?
Мы не принимаем больных. Иди отсюда, — махнул рукой кондор, указывая на дверь.
— Я не
больная, я всё объясню, но наедине, — возмущённо произнесла я.
— Пф,
ладно, заходи, — милостиво разрешил мужчина, пропуская в кабинет. — Можешь
звать меня господин Конрштайл.
Кондор
встал посередине комнаты, скрестив руки на груди. Он скептически смотрел на
меня, будто хотел сказать: небось уродка какая-то, раз лицо прячет.
— Меня
зовут Миральда. Я хочу продать свою девственность, но согласна только на одну
ночь. Мне нужно сто тысяч и оплата дороги домой, — дрожащим голосом сказала я,
стягивая с себя шарф и снимая очки.