Я только порадовалась такому повороту событий – мужское обаяние капитана Дарема было настолько необоримым, что я невольно подпала под его влияние, а, значит, могла выставить себя глупой. Брат викария сражал наповал, даже несмотря на то, что с первого взгляда стало понятно – он дурной человек.
– Я вижу, ты совершенно освоился, Джордж, – прозвучал как гром небесный голос хозяина дома. Он застыл в дверях подобно черной грозовой тучей.
3. Глава 3 Родственная любовь
При появлении деверя Сьюзан Дарем как будто стала еще меньше. Очевидно, викарий принял родственников действительно неласково, и молодая миссис Джордж Дарем перед братом мужа трепетала в священном ужасе.
А вот капитан Дарем, напротив, расплылся в широкой улыбке, которая была настолько искренней, что даже казалась наигранной.
– У тебя на редкость гостеприимный дом, Генри, да и экономка твоя – милейшая женщина. Разумеется, мы с моей дорогой Сьюзан почувствовали себя здесь как дома. Надеюсь, ты простишь нас, что не стали держать твоих гостей на пороге?
Каждое слово Дарема-старшего казалось пропитанным самодовольством. Брови Генри Дарема все больше и больше сходились на переносице, и в итоге лицо викария обернулось маской беспросветной угрюмости.
– Ты всегда отличался удивительной вежливостью, брат, – констатировал хозяин дома и поприветствовал, наконец, миссис Мидуэл и меня.
Ситуация была настолько неловкой, что самым наилучшим исходом лично мне казался побег. Однако и поспешно уйти было никак нельзя, потому что капитан Дарем как приехал, так и уедет, а вот викарий останется и наверняка припомнит если не все, то многое. Учитывая, что из-за отказа выходить за него замуж Генри Дарем и так не слишком мне благоволил, не стоило раздражать его еще больше.
– Ваш брат очень мил, а невестка просто очаровательна, – для приличия отвесила миссис Мидуэл комплименты родне викария. Хотя и в ее глазах Джордж Дарем получил статус демона сладострастья во плоти, а его жена была какой угодно, но определенно не очаровательной.
– Благодарю вас, миссис Мидуэл, вы очень милы, – ответил викарий точно так, как от него ожидали.
В глубоком голосе Генри Дарема даже звучала привычная светская любезность, вот только миссис Джордж Дарем почему-то поежилась. И, посмотрев на священника, я увидела, каким холодным взглядом викарий смотрит на родного брата.