С каждым шагом словно выбиралась из вязкого киселя. Масса
распадалась на отдельных людей, стали слышны возгласы и смех...
Опомнилась она посреди чьего-то двора. Даже не помнила, как
зашла и закрыла калитку. Напряженно вслушиваясь в удаляющийся по
улице, затихающий гомон и краем глаза следя за дорогой, бегло
осмотрелась. Собаки нет. И ни будки, ни цепи... Повезло. Жаль
только плетень слишком хлипкий и редкий — между тощими прутьями
даже она пролезет. А если те псины тоже? Или слишком крупны? У
каждой башка с две человеческие. Не пролезут.
А если напролом? Черт... Да зачем им?! Она же не кусок мяса,
чтоб за ней гоняться.
Длинно выдохнув и похлопав себя по груди (все хорошо,
хорошо...), Лера прошла к дому и упала на низкое чистое крылечко.
Ноги совсем не держали. Сейчас отдохнуть, подождать, когда
«делегация» отойдет подальше и вернуться к экипажам. Всё,
нагулялась. Разве что Дилан хватится... Кстати, не заплутать бы в
этих переулках, а то придется тут жить.
Она нервно усмехнулась. Нашла о чем переживать. Она, блин,
вообще в чужом мире живет!
Хорошо хоть тело своё.
Или не хорошо?.. Вот вселилась бы в Мелани и ходила бы сейчас
рядом с Маркусом, подношения принимала... Была бы красивая,
богатая...
Развлекая себя бредовыми фантазиями, она успокоилась, снова
ощутила жару и наконец обратила внимание на тихие звуки,
доносящиеся из-за дома. Там стучали...
Стучала бабуля. Полноватая, в сером платье и цветастом платке,
похожем на тот, что дарил Герасим, она устало тюкала мотыгой
твердую землю.
Остановившись на границе взрыхленного участка, Лера чуть не
присвистнула. На внушительной площади (тут ведь в супермаркет за
картошечкой и луком не сходишь, надо все самим вырастить) кроме
одинокой согнутой фигуры — ни души, и «натяпала» она всего пару
грядок, не больше. Впрочем, даже это поражало: целину! какой-то
несчастной палкой-копалкой! одна!
Да этакую дернину лопатой надо, а лучше трактором!
Или вовсе магом.
— Доброго вам дня, грана!
Бабуля подняла голову и подслеповато прищурилась.
— Вы не могли бы дать воды? Пить хочу, умираю.
«Умираю» было лишним. Видимо, бабуля восприняла фразу буквально:
всполошилась, начала кланяться. Пришлось ее успокаивать и заверять,
что все в порядке и это просто речевой оборот.
Грана Вамия, как представилась бабуля, вынесла из дома кувшин с
холодной водой. Лера выдула чуть не треть (могла бы и больше, но
побоялась, что придется еще и в туалет напрашиваться), а затем
бабуля полила ей в подставленные ладони, и Лера умылась. Когда
выпрямилась, прохладные ручейки скользнули за ворот платья.