Удерживая его в таком положении, я подбежал к первому. Полли
вскочила и спряталась за меня. Валявшийся в траве парень хотел
выстрелить, но не успел. Тёмный шар испепелил ему полтуловища
вместе с рукой и оружием. Забежав за машину, я увидел ещё одного
солдата в синем берете, удиравшего прочь. Деревья его не спасли.
Два посланных вслед магических снаряда настигли убийцу и сделали с
ним то же, что и с остальными.
– Видишь, я же говорил, волноваться не о чем, – я вернулся к
Полли и тремя прикосновением растворил замки на запястных кольцах и
ошейнике.
– Ну ни фига себе! Меня чуть не пристрелили! Это кто вообще
такие? – Полли тревожно огляделась по сторонам.
– А вот сейчас спросим. Лейтенант нам всё расскажет. Или ты не
лейтенант? – я подошёл к зависшему над землёй бородатому парню,
который брыкался и пытался руками разомкнуть невидимые воздушные
путы, стягивающие шею. – А форму, наверное, в магазине купил? Ты
кто вообще такой?
– Отпустите, – просипел бородатый. – Я всё расскажу. Всё!
– Рассказывай, – я ослабил воздушные потоки, убийца упал, а в
моих руках появились сгустки тьмы. – Только честно, а то умирать
будешь долго и мучительно. Я тебя буду по кусочкам испепелять. По
маленьким кусочкам. Знаешь, как это больно?
Бородатый потёр шею и откашлялся:
– Всё расскажу, только не убивайте! Я просто приказ
исполнял.
– Кто вы такие?
– Охрана. Частная охрана.
– Чья? Кто приказал нас убить?
– Коптевы. Это боярский род из Первосибирска. Их глава нам
приказал. Сказал, что мы должны нарядиться полицаями, приехать в
форт, забрать вас и пристрелить, пока вы будете в кандалах. Я не
имею ничего против вас лично, но мы не могли ослушаться, –
торопливо протараторил бородатый.
– Коптевы? Зачем они хотели меня убить? Кто именно? Как зовут
главу?
– Борис. Борис Коптев. Он ничего не сказал, а мы вопросы не
задаём, просто делаем, что прикажут, и всё.
Я присел рядом, и чёрная дымка от моей ладони добралась до
голени бородатого. Тот завопил, поскольку его ногу тут же стало
разъедать.
– Больно! Больно, б...дь! Не надо, прошу! Я правду сказал!
Чистую правду! – завизжал он.
– Это я так, чтобы ты понимал, какая судьба тебя ждёт, если
соврёшь.
Парень схватился за ногу и заскулил. Он выглядел жалко, и мне
было тошно на него смотреть. Он не носил герба и не походил на
знатного человека. В его манерах и прежде чувствовалось что-то
простоватое, да и перед лицом смерти большинство аристократов
никогда не стали бы вести себя так трусливо. Хотя за всех сказать
невозможно.