— Температуры нет, — ее голос наполнен тревогой. — Тебе уже пора проснуться, — шепчет она, продолжая касаться моего лица. — Пожалуйста, Серый, открой глаза. Мне страшно.
Почему-то именно в этот момент мне хочется услышать свое настоящее имя из ее уст.
Идиот. Я даже не знаю, что именно она скрывает.
Слеза скатывается по ее щеке, заставляя меня перестать притворяться.
Не знаю, чего я ожидал от нее, но точно не того, что Катя, обливаясь слезами, кинется меня обнимать.
— Слава богу, — шепчет она, сотрясаясь всем телом. Моя рука сама по себе тянется к ней, прижимая еще ближе. — Я так испугалась, ты должен был проснуться еще два дня назад, а ты все не просыпался, а я думала, что убила тебя.
Катя говорит, прерываясь на рыдания, а я наконец догоняю, почему она так разволновалась. Собственная реакция тоже снова удивляет, но об этом я подумаю потом.
— Где мы? — хрипло выдавливаю из себя. Несмотря на то, что Катя практически лежит у меня на груди, она не наваливается на меня настолько, чтобы причинить боль. Катя поднимает голову, но я не позволяю ей отстраниться. — И где твой друг?
Ладонь сама по себе сжимается в ее волосах, заставляя Катю удивленно распахнуть полные слез глаза. Шмыгнув носом, она снова пытается отодвинуться, и в это раз, в шоке от собственных действий и вопросов, я ее отпускаю.
— Сейчас, — бросает Катя и, медленно встав с кровати, быстро скрывается за дверью.
Буквально через пару минут она возвращается с подносом.
— Ты ничего не ел все это время, — тараторит Катя. — Я могла только бульон влить, и то не много. Я сняла домик у озера. Оплатила твоей картой. Мы в безопасности.
— Ты не ответила, — напоминаю я, заставляя себя немного приподняться.
— Ты про Тони? Он только помог. Мы тут одни, — говорит Катя, подскакивая ко мне и помогая. — Никто не знает, где мы.
Сейчас не время, понимаю я, принимая свою беспомощность. Она точно ведет свою игру, и я выясню, какую именно, пусть думает, что я все еще ей верю.
— Хорошо, — киваю я, пытаясь не обращать внимания на новую волну слабости, накатывающую внезапно. — Дай мне мой телефон.
— Я его выбросила, — сообщает она. — Испугалась, что они смогут по нему нас отследить.
Еще одна странность в ней: она будто знает, что нужно делать в таких ситуациях. Я бы и сам так поступил, но, в отличие от нее, я служил и кручусь в таких кругах, где подобные знания — жизненная необходимость. А вот откуда сопливой девчонке, учащейся в университете, знать, как встать, чтобы видеть всех, но остаться незамеченной, что нужно выбросить телефон, чтобы не отследили? Из кино? Не думаю. Там не учат хладнокровию. «Закурить есть?»