Это ненормально. Это не я. Я не такая.
— Катя, — его голос снова вытаскивает меня из мыслей, — ешь.
Приказ. И я ем. Не чувствую вкуса еды, которая меня только что радовала, как маленького ребенка. Теперь я чувствую только его взгляд и свою реакцию на него.
Кожа покрывается мурашками. Грудь ноет. Бедра непроизвольно напрягаются и дрожат. А между ног чувствуется влажность. У меня внутри будто огонь развели, и я вот-вот задохнусь от нехватки кислорода.
— Я наелась, — выдавливаю из себя.
— Ты уверена? — его голос наждаком проходится по нервам. И я просто киваю, не в силах ответить. — Тогда беги.
Вскидываю голову, но, прежде чем наши взгляды встречаются, инстинкт самосохранения берет верх, и я срываюсь с места.
Снова ванная, и снова я в добровольном заточении.
Холодная вода не помогает.
Меня знобит. Что же это такое?
Что, я до него мужиков не видела, что ли?
Пытаюсь вспомнить и не могу. Даже лицо Тони всплывает в воспоминаниях смутно.
Это точно какая-то болезнь.
Тихий стук заставляет замереть.
И, черт возьми, не от испуга.
— Ты же не собираешься сидеть там всю ночь?
Вдохнув и выдохнув пару раз, открываю дверь.
К моему облегчению, Серый не ждет меня на пороге.
— Проходи, — его голос, неожиданно раздавшийся из-за угла, заставляет прикусить губу.
Он, вальяжно развалившись в кресле, сканирует меня напряженным взглядом черных глаз. Куда делся тот, кто улыбался и подкалывал меня на кухне?
— Я… — блин, так долго и тщательно подбирала слова, и теперь даже слово вымолвить не могу.
— Ты… — подталкивает Серый.
— Я хочу сказать, что то, что произошло на кухне, не меняет моего ответа. Я не хочу платить своим телом за защиту, — выпаливаю я и снова прикусываю губу. Разозлится ли он?
Я ведь ответила на его страсть, и даже очень.
— Я тебя услышал, — кивает Серый спокойно, и у меня отлегает от сердца при виде его реакции, но его следующие слова заставляют снова напрячься: — Раздевайся и ложись в постель.
— Что?
— Ну ты же не будешь спать в одежде? — усмешка на его губах кажется мне злой. — Раздевайся.
— Я лягу в соседней спальне, — как бы предлагаю я.
— Пока не станет известно доподлинно, что вся твоя история — правда, ты останешься рядом со мной, всегда, и делать будешь только то, что я скажу, — его слова бьют наотмашь.
И что это значит?
— Ты мне не веришь? Но это же глупо… — тут же прикусываю губу, чтобы не болтнуть лишнее, и так сказала много. — Я лягу в одежде.