Прошел час, другой. Возвращаться наверх я не стала, было рискованно, хотя меня очень интересовало состояние Исы. «Но раз они не подняли шум, не повели пострадавшего в село, значит, все обошлось», – подумала я и успокоилась.
Когда солнце село, Иса с мальчишками погнали телят к селу. Я видела их, когда они поднимались по дороге. Домой я пошла следом за ними, только окольным путем, зайдя с окраины нашего города.
Оказывается, после моего ухода дядя Пир-Будаг снова улегся в постель, никаких дел у него не было. Где-то в полдень его разбудил дедушка, который забеспокоился, думая, что это я сплю так долго.
– А где Лейла? – спросил у него дедушка.
– Не знаю, – соврал дядя Пир-Будаг, а может, и забыл, что послал меня пасти телят.
– Может, ее взяли с собой женщины? А ну пойди поищи на улице, если нет, значит, она с ними.
Дядя Пир-Будаг пошел, а потом, наверное, вспомнил, куда послал меня, и уселся на годекане. Когда телят пригнали в аул, он подошел к Псе и прежде чем спросить, где я, увидел огромную шишку на его лбу.
– Кто это тебя так разукрасил? – спросил он Псу.
– Твоя племянница, – грубо ответил Пса.
– А где она? – испуганно спросил дядя Пир-Будаг.
– Бросилась с обрыва, я не толкал, спроси у них, – Пса кивнул на своих товарищей.
Дядя Пир-Будаг, схватив за руку одного из мальчишек, сказал:
– Бежим, покажи, откуда она бросилась.
Вернулся дядя Пир-Будаг, когда совсем стемнело, и увидев меня возле дедушки, сделал удивленные глаза, а потом улыбнулся и приложил палец к губам – мол, помалкивай.
А я подумала: хорошо, что не рассказала дедушке обо всем случившемся, а ограничилась тем, что целый день пасла телят.
Но все-таки дедушка поругал Пир-Будага.
Сначала он спросил:
– Сын мой, с каких пор в нашем селе стали посылать девочек пасти скот?
– Не скот, а телят, – уточнил дядя Пир-Будаг, добавив: – ничего в этом плохого не вижу.
– Да, конечно, нет ничего плохого даже в самом грязном, но честном, добросовестном труде. Но все-таки испокон веков труд был разделен на мужской и женский, и ты, пожалуйста, не нарушай правил, утвержденных теми, кто был поумнее тебя.
Много из того, что говорил и как поучал отец, влетало в одно ухо Пир-Будага, а в другое тут же вылетало. Меня это не очень волновало бы, если бы не его забывчивость, непослушание и постоянное стремление перепоручать мне порученное ему. Все это было связано с неприятностями и риском, возникающими самым неожиданным образом.