Она хватала палку и делала движение в мою сторону.
Но вот раздавался властный голос моего дедушки:
– Женщина, отойди! Девочка не виновата в том, что Бог по ошибке придал ей женский облик. Она должна была родиться мужчиной! И вовсе нет ничего плохого в том, что наша внучка умеет постоять за себя!
– Постоять за себя? Да разве кто-нибудь трогает? Ты, старый, не видишь ничего, а я видела, как при появлении на улице этой «божьей ошибки» бедные дети разлетаются во все стороны, словно воробьи от коршуна.
– Было бы хуже, если бы она в испуге бежала вместе с ними, – говорил мой дедушка, поглаживая меня по голове и благословляя на новые «ратные подвиги».
Видно, любил меня дедушка. С одной стороны, ему говорили, что я чем-то на него похожа, а с другой – за ту заботу, внимание, которые я оказывала ему. Без всякого принуждения несколько раз в день я наполняла его медный кувшин водой, подавала таз, поливала из кувшина на руки и на ноги, когда он совершал омовение. Ежедневно в полдень я отводила его в уборную и ждала за дверью, чтобы привести обратно в дом, а главное, беспрекословно исполняла все, что он скажет.
Мой драчливый характер дедушку не беспокоил. Он был твердо убежден, что со временем я окончательно поумнею. А некоторые были уверены в моей неисправимости. Они говорили: «Жаловаться на нее Исмаилу бесполезно. У этого слепого – слепая любовь к своей дрянной внучке. С божьей помощью он окончательно испортит ее баловством».
В доме моего дедушки, как во всяком порядочном доме, был кот, которого никак не называли, и жил пес по кличке Китмир.
В соседнем дворе жила собака Аргут.
Надо сказать, что всех собак в нашем ауле называли или Китмир, или Аргут, независимо от породы. Других кличек не было потому, что у нас в горах водилась одна порода – кавказские овчарки. Не назовешь же какого-нибудь волкодава Кнопкой, Тузиком или Бобиком, как в городе, где встречаются собаки величиной с крысу.
У нашего Китмира не было двух зубов. Дядя Пир-Будаг говорил, что они выпали от старости.
Китмир был очень миролюбивым и умным псом. Он ни на кого не лаял – и не было нужды зря поднимать шум, в особенности средь бела дня. У нас в селе в то время не было ни одного вора. Люди, уходя из дома, не вешали замки на двери.
В отличие от Китмира соседский пес Аргут был молод и глуп, лаял попусту и днем, и ночью.