– Черт бы их побрал! – с негодованием вставила Альма.
– Да, не правда ли, – продолжал он, – это была страшная подлость?! Ну, так вот, его посадили в тюрьму – и что же, ты думаешь, хочет сделать теперь этот князь?
– Отомстить? – ответила она быстро.
– Правильно, Альма, ты недаром начиталась романов. Он решил отомстить, только лишив их наследства. Ты понимаешь?
– Конечно, понимаю, – сказала она. – Эти негодяи не должны получить ничего. И будет вполне справедливо.
– Но как это сделать, – продолжал он, – вот в чем вопрос! После долгого размышления он нашёл единственное средство: он только тогда может лишить родственников своих миллионов, если у него самого будет ребенок!
– Разве у князя есть уже ребенок? – спросила она.
– Нет, – ответил он, – пока нет. Но ведь он ещё жив. Он может ещё…
Она задумалась, её грудь порывисто подымалась и опускалась. «Я понимаю, – сказала она, – я должна иметь ребенка от князя».
– Именно! – подтвердил он. – Ты согласна?
Она закричала: «Да, да!» Она откинулась в кресле, вытянула ноги и широко раскрыла объятия: из прически её выбился тяжелый красный локон и упал на затылок. Она вскочила с места и снова опорожнила бокал. «Как здесь жарко, – сказала она. – Страшно жарко!» Она расстегнула блузку и стала обмахиваться носовым платком. Потом протянула свой стакан. «У тебя ещё есть? Выпьем же за здоровье князя!»
Он чокнулся.
– Недурную историю наболтал ты ей тут, – шепнул профессор племяннику, – мне хотелось бы знать, как ты выпутаешься.
«Не бойся, дядюшка, – ответил тот, – впереди ещё целая глава». Он снова обратился к девушке: «Так, значит, по рукам, Альма, – ты нам поможешь? Но есть одна маленькая загвоздка. Дело в том, что, как ты знаешь, барон в тюрьме…»
Она перебила: «Барон – я думала, он князь».
– Князь, – поправился Фрэнк Браун. – Но когда он инкогнито, он именует себя только бароном: такова уж мода у князей. Итак, его высочество…
Она прошептала: «Он даже высочество?»
– Ну да, – ответил он, – императорское и королевское высочество! Но ты должна дать клятву, что никому не скажешь ни слова – ни одному человеку. Так вот, значит, князь сидит в тюрьме, его сторожат очень строго. К нему никого не пускают – только его адвокат. Совершенно немыслимо ввести к нему женщину…
– Ах! – вздохнула она. Её интерес к несчастному князю, видимо, упал.