Резко поднимаюсь со своего места и произношу то, что должна была, едва услышала бредовое предложение Андрея Евгеньевича:
- Идите к черту. Выход вы знаете, где.
Мужчина медленно поднимается со своего места, окидывает меня взглядом сверху вниз и равнодушно бросает:
- Я тебя понял, девочка.
После ухода отца Стаса я чувствую резкий приступ головной боли. Ничем не могу заниматься, кроме как прокручивать в голове разговор с Авериным-старшим и ждать возвращения Стаса, чтобы поговорить с ним.
Но задуманному не суждено сбыться.
Спустя несколько часов Стас появляется в офисе весь взъерошенный и с горящими глазами.
- Кира, подготовь мне проект договора вот с этой фирмой, - он кидает на стол пакет документов. – Это срочно. Представляешь, переговоры прошли не просто удачно, а успешно! Не только этот бизнесмен захотел сотрудничать с нами, но и его питерский партнер! Поэтому ты готовь документы, а я закажу билеты. Завтра мне надо быть на подписании контракта.
- Стас…- все же привлекаю его внимание, хотя мне так не хочется портить любимому настроение. – Нам надо поговорить…
- Давай потом? У меня очень мало времени, - он подходит ко мне, берет мое лицо в свои ладони и уверенно шепчет, прислоняясь к моему лбу: - Я вернусь, и мы обсудим все, что захочешь. Это буквально на пару дней, малышка. Потерпишь?
Я все же нахожу в себе силы улыбнуться и кивнуть. Главное ведь верить любимому, правда?
Тем более, вряд ли его отец сможет привести свою угрозу в действие в эти пару дней, не так ли?
Но я ошибалась. Ох, как я ошибалась…
18. Глава 18
Кира
На следующий день я приезжаю к маме в больницу и каждой клеточкой своего тела ощущаю смертельный ужас: ее палата пуста. Многочисленные приборы отключены, а кровать аккуратно застелена кипельно-белой простыней.
Позабыв о том, где нахожусь, со всех ног мчусь в ординаторскую, зажав рот рукой, чтобы сдержать рвущийся наружу вой.
Врываюсь в кабинет без стука и выпаливаю бессвязно, едва не теряя сознание:
- Стрельцова…где…что случилось?! Моя мама… что с ней?! Почему вы молчите?! Триста двадцать восьмая…там пусто…
Слезы все же прорываются наружу, и я, зарыдав во весь голос, начинаю сползать по стене. Но чьи-то крепкие руки подхватывают меня, бережно приобнимают и ведут к небольшому кожаному диванчику, что стоит в углу кабинета.