Странно...
— Александр? — это был Хрулев. — С тобой всё в порядке?
— Что? — вскинулся я.
— Ну, ты молчишь уже две минуты, — пояснил Доброхотов.
— Я думаю, — честно ответил я. И я действительно думал. Точнее,
вспоминал. Вспоминал всё, что было связано с принцессой Эмико. И
пришел к определенным выводам. Странно, что я этого не заметил
раньше, ведь сейчас это могло стать реальной проблемой. — Так какой
план?
— Японская Империя в данный момент закрыта на въезд для всех
иностранных граждан. Вообще для всех, — хмуро пояснил
Доброхотов.
— И что это значит? — уточнил я. — Учитывая, что нам туда
надо?
— Ну-у-у... Они вправе нас туда не пустить, — пожал плечами
Алмазный.
— А если мы будем настаивать?
— Конфликт. Как локальный, так и, возможно, глобальный, — еще
раз пожал плечами Доброхотов.
— То есть, они могут нас тупо сбить?
— Могут, — подтвердил Доброхотов.
— А собьют? — вздохнул я. Эти господа что-то явно не
договаривают.
— Кто знает? — и снова пожатие плечами. На моей памяти,
Доброхотов и один раз плечами не пожимал. Он всегда был уверен в
себе. Абсолютно всегда.
— Что за цирк, Максимилиан Венедиктович? — закатил глаза я. — Вы
хотите меня достать? Вы почти этого добились! Зачем вам нужен я?
Конкретно? И нахрена вы втроем туда летите? Убиться в одном
самолете? Ну, отправили бы наш Тихоокеанский флот. Он всяко
побольше японского. Нанесли бы добро и справедливость. И Алексеев
этот... — я задумался. — Вообще, ситуация какая-то дебильная!
— Спасибо за такую оценку наших действий, — Хрулев, несмотря на
строгий тон, тем не менее, улыбался. И тут же убрал улыбку с лица.
— Что ты думаешь о принцессе Эмико?
— А вы с какой целью интересуетесь? — ответил я быстрей, чем
успел подумать. Хмм... Интересно, а национальность половым путем
точно не передается?
— Тадаси Кисидо. Первый советник Императора, — снова «взял
голос» Доброхотов. — Подозреваю, что с подачи твоего знакомого
Накамуро он сообщил нам, что... гхм... Галактионова пропустят.
— Оба-на! — рассмеялся я. — Так с этого и надо было начинать?
Чего вы мне тут страшилки рассказывали? Боялись, что я цену начну
набивать?
— Нет, Александр, не боялись, — это был Пушкин. Дело серьезное.
Задета честь Империи. Возможно... Ну, и точно могут испортиться
взаимоотношения между государствами. А у нас, как ты знаешь, не так
много дружественных государств, особенно в последнее время.