Я покачал головой, улыбаясь. Походу, у них реально не было
выбора. Или уговорить меня, или начинать войну. Еще одну. Честь
Империи, и вот это вот все я понимал. Алексеева надо вытаскивать,
если он еще жив. Это достойно уважения. Да и мне он должен, а
мертвый долг не отдаст. Но, блин!
— Так какое твое мнение по принцессе? — осторожно начал
«дипломат» Пушкин.
— А что скажете про нее вы? — мне было действительно интересно
мнение, возможно, самого сильного Абсолюта в этом Мире.
На удивление, в отличии от Хрулева, Пушкин не стал
выпендриваться, а сразу ответил на мой вопрос.
— Она Маг вне Категорий. И стала им в шестнадцать лет.
Официально. Но думаю, что раньше. Ничего не могу об этом точно
сказать, но до шестнадцати лет ее не показывали никому из
иностранных Истребителей или просто сильным Одаренным. Все знали
про ее существование, но сведений не было даже у разведки. А затем
просто представляли принцессу Эмико, — Пушкин улыбнулся. — Боюсь
тебя расстроить, но похоже, ранг Абсолюта она получила раньше тебя,
Александр.
— Да пофиг, — махнул я рукой. — Она Абсолют или выше? Как
цесаревна Ольга?
— Да! — кивнул Пушкин и повернулся к Хрулеву. — Возможно,
Василий Петрович, пришла пора рассказать барону о зеленых перстнях?
Или ты знаешь, что это такое?
— Знаю, — улыбнулся я. — Но не понимаю, зачем это вообще
придумали. Это же палево!
— Гхм... «палево?» — нахмурился Пушкин, чем вызвал веселый смех,
как Хрулева, так и Доброхотова.
— Привыкайте, Александр Сергеевич, — хлопнул по плечу Абсолюта
ржущий Хрулев. — Александр очень старается, но его воспитание
оставляет желать лучшего.
— Можно подумать, в нашем дворе никто не... гхи... ладно, —
буркнул я. — Да, Александр Сергеевич. Я понял. Зеленым горит
кристалл кольца, когда перегружается энергией своего владельца, и
просто уже не может выполнять свои функции. Меня интересует другое.
Зачем они носят их открыто? Им ведь не нужен кристалл для похода в
Разломы. Они уже настолько пропитаны иномирной энергией, что
Разломы их принимают за своих и пропускают без риска для жизни. И
еще... Александр Сергеевич, а вы точно Абсолют?
Пушкин улыбнулся и протянул руку.
— Присмотрись, Александр.
— Красивое, — очень искренне сказал я. Оно действительно было
красивое. Иномирное золото, герб Пушкиных, и драгоценные камни. Я
присмотрелся получше. И понял, что это не кристалл для перстней
Истов. Это радужный алмаз. Очень редкий, очень красивый и
чрезвычайно дорогой драгоценный камень.