– Не вернутся, – успокоила его я. – Ну, не скоро, по
крайней мере.
– Вот так да! – восторженно рассматривал он убранство
дома. – Я такой роскоши вообще никогда не видел! А чтобы жить в ней – так
ваще-еее!..
– Это просто кухня, идиот, – покачала я головой. –
Так, слушай меня теперь внимательно. В кухне находиться можно. Отсюда же есть чёрный
ход наверх, там спальни. Я сейчас отведу тебя в ту, в которой жить будешь, а в
остальные соваться не смей. В ту, где я буду спать, тоже. Уборные в самих комнатах,
далеко ходить не надо, если приспичит. И теперь самое главное! В гостиную,
столовую и холл на первом этаже не заходить. Это очень важно, понял?
Тут я немного встряхнула мальца за плечи, чтобы дошло.
И добавила ласково:
– А то выпорю. Сильно. Вообще пожалеешь, что на свет
родился.
– А там что? – загорелось любопытство в его карих глазёнках.
– Призраки и чудовища. Потревожишь – порка мамкиной
лаской покажется. Усёк? И ещё. Вот этот чулан на кухне тоже никогда не откры…
– А-АААА-АА!!... – завопил ребёночек, именно в этот
момент подцепив защёлку и узрев то, что скрывалось за дверью запретного чулана.
– А-аааа-аа, – механически и бездушно вторила оттуда кухарка.
– Хороший мальчик. Давай, скушай ложечку. За папу. За маму. За упокой бренного
тела, что и после смерти некоторым только снится.
Из чулана уже знатно попахивало. Ложки у кухарки не
было, но вопящего мальца она ловко заткнула сухариком. Мальчонка выплюнул
угощение, воззрился с ужасом на чуть заплесневевшие зелёные пальцы и завизжал по
новой:
– А-АААА-АА! Живая покойница! Мёртвого убоища дохлый
труп!..
– Мора. Насильно поднятое умертвие, – равнодушно
ответила кухарка и обратилась уже ко мне всё тем же бесцветным голосом. – У
меня, кстати, срок годности заканчивается. Закопайте уже, а?
В подтверждение её слов у кухарки отвалился безымянный
палец с кольцом. А вопящий малец уже улепётывал, задевая по пути громадные
кастрюли, глиняные горшки и прочую утварь, создавая невообразимый грохот.
– КУДА-А!.. – взревела уже я. – А ну стоять! Туда
нельзя, сказала же!
Но было поздно. Теддичек, или как его там, уже выбежал
в прилегающую столовую и достиг гостиной.
– Да твою ж мать, – устало вздохнула я.
И неторопливо пошла ловить питомца. Из дома всё равно
не выберется. Парадный вход запечатан, окна тоже так просто не открыть. А
разбить их у него силёнок не хватит.