Ладно хоть с учебой проблем нет, — думал, глядя на
возвышающийся впереди учебный корпус.
Всё что
здесь давали, когда-то уже проходил, поэтому учусь легко, но
стараюсь не выделяться. Так, серединка на половинку. Здесь же почти
как в армии, найдут «талант», и давай гонять в хвост и в гриву.
Умеешь рисовать? — Стенгазета ждёт. Разбираешься в музыке —
отвечаешь за творческие мероприятия. Ну а если способность к
предмету какому почуют — вообще не слезут.
Поэтому
старался с хорошими оценками не частить, регулярно разбавляя их
трояками, а иногда и неудами.
А вот
устроенный генералом экзамен ничего общего с учёбой не имел. То что
он назвал тестами, представляло собой набор бессмысленных картинок,
из которых требовалось выбрать понравившиеся.
Но что там
могло нравиться? Не имеющие ничего общего со здравым смыслом,
какие-то кривые линии, палки и кружочки. Иногда кляксы. Поначалу я
ещё пытался усмотреть логику, но потом плюнул, наобум «протыкав»
весь тест.
И, что не
удивительно, прошёл. И я, и товарищи мои, и ещё человек пятнадцать
с курса.
Несмотря
на бессмысленность отбора, выглядела эта затея вполне реально. В
меру здорового снобизма, в меру армейской прямолинейности. Всего в
меру. Не знай я о реальном положении вещей, подумал бы что всё
по-настоящему.
«Вы будете
первой экспериментальной группой!» — говорил огромных размеров
ротмистр, когда собрал нас всех вместе в актовом зале.
«Новая
программа обучения, новый подход к теории и практике!» Вы должны
гордится тем что вам выпала честь быть первыми!
Говорил он
ещё долго, хотя, как мне казалось, сам слабо понимал для чего
отобрали именно нас.
Так-то, оно не сложно, по задумке
генерала мы должны показать выдающиеся результаты, чем дать
основания для всеобщего внедрения новых методик. Но это для меня не
сложно, я в теме, а для остального военного сообщества выглядит
инициатива, конечно, не особо привлекательно.
Но главное
было сделано. Мы, и я в том числе, получили определенную свободу, и
доступ к технике. Не после третьего курса, как полагается, а сразу,
буквально с первых дней официального учебного года.
Событие, для прошедших отбор,
замечательное, поэтому понятно что все
участники «эксперимента» радовались такому повороту, каждый считал
себя особенным — ещё бы, из целого курса выбрали именно его. Но
были и те кто не проникся нашей радостью. Встречались эти люди и
среди курсантов, и среди офицеров. Причём, не сказать чтобы не
часто, — примерно каждый второй.