– Ближе к делу, Федор, – подстегнул его Горохов. – Ты не
бухгалтерия, чтобы чужие деньги считать.
– Я это к тому, что Светлицкий фактически лишил Ковригина
заработка и уничтожил его, как писателя, убрав из сообщества. Чем
не мотив?! Он мог убивать по сюжетам книг своего врага, чтобы его
подставить. Но мы не повелись на его правила, сделали вид, что не
уловили серийность и связь с книгами Светлицкого. И тогда он решил
убрать мэтра руками Ибрагимова.
– Интересная версия… – Никита Егорович сосредоточенно что-то
черкал на листочке, будто записывал, но приглядевшись, я увидел
лишь палку-палку-огуречик. Шеф размышлял, а его рука с карандашом
жила отдельной жизнью.
– Верно все рассчитал! – продолжал продвигать свои мысли Федя. –
Ибрагимов убивает Светлицкого, мы начинаем вникать в это
преступление, находим связь его романов с сюжетами убийств и вешаем
их на него посмертно. Светлицкий мертв и навеки опозорен.
– Слишком кровожадный у тебя получается писатель Ковригин, –
Горохов закончил рисовать, и теперь грыз кончик карандаша,
скептически щурившись на Федю. – одно дело, работы лишиться, другое
– людей убивать. Как-то натянуто получается…
– Это еще не все… – Погодин похлопал по принесенной им рукописи.
– Вот почитайте рассказ Ковригина, который нигде не напечатали…
Шеф взял в руки машинописные листочки и принялся читать вслух. В
рассказе, который назывался «Жизнь и смерть большого человека»
говорилось о некоем чиновнике, который брал взятки. Все бы ничего.
Вот только звали главного героя – Темницкий Всеволод
Христофорович.
– Прямой намек на нашего Всеволода Харитоновича, – озадаченно
покачал головой шеф.
– Вот! – поднял указательный палец Федя. – Он про него рассказ
накатал, почище крокодиловского фельетона, явно намеревался
репутацию подмочить, там почитайте… В нем говорится, что главный
герой был мерзкий человечишка. Хуже спекулянта.
– Ну и что? Подумаешь, имя похоже, – продолжал гнуть позицию
скептика Горохов. – Наш писатель не взяточник, как это к нему
относится?
– А вы дочитайте, – настаивал Федор, – там, в финале героя
выгнали с работы, как и нашего писателя.
– «Нашего» писателя на пенсию отправили, – уточнил я, – совсем
наоборот, не за взятки, а за то, что совал нос куда не надо… Правду
искал.
– Это он тебе так сказал? – уставился на меня Погодин.