Пожимает кулак двумя ладонями и трясёт руку на манер
приветствия.
— Интересно было с вами познакомиться. Не грустите больше по
разбитым бутылкам, — быстро говорит и уходит, пока я закипаю от
злости.
К моменту когда я пробираюсь с тележкой к кассе, его уже и след
простыл. Но это и к лучшему.
Свою грузоподъёмность и выносливость я переоценила. По пути
приходится сделать несколько остановок, чтобы отдышаться.
Дома всё так же холодно. Повторные попытки запустить котёл ни к
чему не приводят, и я решаю хоть немного согреться старым способом.
Включаю две газовые конфорки и духовку, которую оставляю
приоткрытой.
Пляшущее синее пламя напоминает утро в детстве. Когда за окном
ещё темнота и льёт дождь, а ты сидишь, продев ногу в одну штанину,
и зачарованно наблюдаешь за языками пламени. Шипение газа и стук
капель по стеклу убаюкивают, хочется обратно в тёплую кроватку, а
не мокнуть под дождём по пути в школу.
Мой организм настолько истощён, что я проваливаюсь в короткий
беспокойный сон, сидя в кресле. Сон настолько вязкий и мутный, что
я даже не сразу из него выныриваю. Непривычный звук, разбудивший
меня, оказывается звонком в дверь. Приходится сделать невероятное
усилие, чтобы подняться из кресла и пойти встречать гостя.
Я так и не успела убраться — и сейчас будет ужасно неловко.
Но, когда я открываю двери, становится совершенно наплевать.
— Вы?!
Мутные остатки сна улетучиваются, как только я открываю двери.
Не знаю, что там у меня с выражением лица, а вот у наглеца из
магазина усталость мгновенно смывает удивлением, и на её месте
расползается чертовски соблазнительная улыбка.
— А вы, получается, та самая Мирра со сломанным котлом? —
говорит, улыбаясь ещё шире, и делает шаг в дом.
— А вы… — выставляю указательный палец и упираюсь ему в грудь,
не только не пуская, но и указывая верное направление. Из моего
дома.
— А я Марк, — говорит и всей своей огромной ладонью обнимает за
палец, обозначая рукопожатие. — Приятно познакомиться.
Его прикосновения оказываются полной неожиданностью. Тёплая
кожа, чуть-чуть шершавые от мозолей пальцы царапают что-то очень
глубоко в душе. Нежные прикосновения от чужого человека на руинах
моей жизни выглядят почти издевательством. Совсем не этот мужчина
должен мне помогать, заботиться и пытаться развеселить.