Вот теперь включился хладнокровный юрист Константин Жданов. На
лице ни единой эмоции, руки спрятались в карманах, чтобы не
выдавать лишнего. Но главное оружие — факты, вывернутые наизнанку,
которые работают только в его пользу.
— Я не зря ни на секунду не поверил в твою истерику. К чему были
все эти слёзы? Или это опять твоя придурь: накрутить побольше драмы
вокруг своей персоны?
Он склоняет голову набок, рассматривая меня, как букашку. Кривит
губы в отвращении и наносит удар за ударом. А я смотрю в его
жестокие, но всё ещё любимые глаза и не могу понять, кто этот
человек и почему он так невыносимо похож на моего мужа. Если он
разлюбил или не любил никогда, зачем специально делает мне так
больно?
Неглупые обвинения слышать больно. Нет. Он всегда во время
скандалов выпаливал что-то обидное, чтобы задеть посильнее. Больно
понимать, что за шесть лет он так и не узнал, не понял меня. Меня
настоящую.
Даже розы в очередной раз это доказывают. Он за шесть лет так и
не запомнил, что я их не люблю. Что мне не нужны огромные, пафосные
букеты, широкие жесты и роскошные рестораны.
Мне всегда нужен был только он. Возможность погреться в его
объятиях и забыть все беды, слушая стук его сердца.
— Когда же ты поймешь, что это не спектакль и театральные жесты
в жизни неуместны?
От его ледяного тона по телу разбегаются колючие мурашки.
Возвращаются, уничтоженные волшебным зельем, головная боль и
выкручивающая суставы ломота в теле. С неприятной болью в
переносице и висках закипают слёзы на глазах. Но их нужно сдержать
любой ценой. Костя больше не тот, кому я могу это доверить.
Температура возвращается, и меня снова начинает качать на
волнах. Голова кружится, и я хватаюсь за предплечье Марка, чтобы не
упасть. Мне не нужно просить, он усаживает меня на диван,
освобождая его от цветов, просто сбрасывая их на пол. Садится на
корточки передо мной и, заглядывая в глаза, нащупывает пульс на
запястье. Хмурится с каждой секундой всё сильнее. Ласково
поглаживает чувствительную кожу и, поднимаясь, неожиданно целует в
нос.
Пока я пытаюсь прийти в себя от шока, Марк подхватывает
идеально-алое безобразие и, подойдя к Косте, впечатывает всю эту
прелесть ему в грудь. Роскошный фейерверк из лепестков осыпается на
пол кровавой лужицей. Аромат травы и немного химической свежести
захватывает всё пространство кухни.