В этом состоянии нас и застал стук в дверь. Я уже догадывалась,
кого там увижу, но вышло все равно неожиданно.
Марк стоял, держась за спинку кресла. Такого обычного, офисного,
на колёсиках. Ничего примечательного. Кроме цвета.
Нежно-розовые сиденье, спинка и подлокотники выпрыгивают из
темноты очень неожиданно! Марк изо всех сил старается не ржать, но,
когда хорошенько меня рассматривает, его лицо мрачнеет.
— Это что за зверь? И что он здесь делает? — настороженно
показываю пальцем на розовое нечто.
— Это кресло. К рабочему месту, — хмуро проговорил Марк. — А в
честь чего потоп?
На пару секунд зависаю, не понимая, о чём он, и даже собираюсь
оглянуться проверить пол, но вовремя замечаю комок из салфеток у
себя в руках.
— А, ерунда, кино смотрим, — отмахиваюсь я, пропуская Марка в
дом.
— Смотрим? — успевает удивиться он, всё ещё не замечая, что я не
одна.
И тут на арену выходит Машка, явно изнывающая в ожидании, когда
же её представят публике. Следы рыданий стёрты с лица, волосы
распущены, лишняя пуговка на рубашке расстёгнута. Перед Марком
будет выступать дуэт грациозной кошечки и рыдающего бегемота. Кто
есть кто, уточнять, думаю, не стоит, и так понятно.
— Это Маша, моя подруга, — показываю на неё, и эта звезда
подплывает походкой Наоми, не меньше.
Маша, никак не показывая удивление, глядя исключительно в глаза,
а не на стоящее между нами розовое чудовище, протягивает Марку
руку.
— А это Марк, мой сосед и племянник тёти Кати, — зачем-то
показываю на Марка, хотя на меня уже давно никто не обращает
внимания.
— Племянник? А как так вышло, что мы не знакомы? — мяукает
Машка, продолжая гипнотизировать жертву.
— А он переехал недавно, — говорю и решаю вернуться к
дивану.
Пускай сами там в коридоре разбираются, у меня ещё кусочек
божественного рулета остался. Кажется, организм решил оптом доесть
всё то, что пропустил за последние дни.
— Ты откуда переехал, кстати? — удаляюсь от сладкой парочки и
приближаюсь к рулету.
— Из Ставрополя, — неожиданно близко от моего уха оказываются
его губы, и руки ложатся на талию. — Заварить чай?
— А как же розовый монстр? — разворачиваюсь в его объятиях, хочу
показать на стул, но вижу только Машку, которая, одобрительно
гримасничая, показывает пальцы вверх.
Она устраивает целую пантомиму о том, как текут слюнки и
вонзается кинжал в сердце. Она очень вовремя берёт себя в руки и
нелепо опирается на холодильник, чтобы он не заметил её
кривляния.