Лучше было сразу вызвать на допрос. Я, конечно, всё понимаю,
женщина потеряла дочь, но произвела на меня Анна неблагоприятное
впечатление. Такое ощущение, что она, и впрямь, как-то причастна к
пропаже собственной дочери. Никак не идёт у меня из головы этот миф
про Медею. Мне не хочется её подозревать, но иногда люди совершают
поистине страшные вещи.
Когда я сама была ещё стажёром, меня отправили в больницу
осматривать потерпевшего. Это был мальчик лет пяти с тяжкими
телесными. Никакой необходимости отправлять меня к нему не было, но
Палыч решил, что мне будет полезно на это взглянуть. В мальчика
плеснули кипятком. Он весь был в бинтах, но в сознании. Не мог
говорить, только смотрел на меня карими глазёнками. И в этих глазах
было столько страха и боли. Врачи сказали, что он даже плакать не
мог.
А потом на допрос привели его мать – приятную женщину лет
тридцати. Она так искренне уверяла, что любит сына, плакала. А
кипяток – это случайность, мальчик сам на себя уронил чайник. И я
ей даже поверила. А потом Палыч показал медицинское заключение, в
котором чётко было сказано, что это не первые ожоги и травмы. Мне
не хочется об этом вспоминать, но выяснилось, что мать регулярно
истязала ребёнка. Настолько обманчивым оказалось впечатление. До
сих пор в голове не укладывается, зачем она это делала.
Мне не понравилась Анна и почему-то даже сочувствия она у меня
не вызвала. Но я знаю, насколько обманчивым может быть впечатление.
Потому не думаю, что она – Медея. Не хочу так думать.
Стоит сосредоточиться на показаниях бабушки. Мужчина с бородой
на чёрном автомобиле. Если он дважды подъезжал к школе, это
неспроста.
* * *
– По какому праву вы допрашивали ребёнка?! – крик донёсся из
коридора.
В следующую минуту дверь в кабинет Кассицкой распахнулась, и на
пороге возникла разъярённая фурия – полная и высокая женщины с
громподобным голосом.
– По какому праву вы ребёнка допрашивали? – она нависла грозовой
тучей над сидящей за столом Вероникой.
– А вы, собственно, кто?
– Вы даже не знаете, кто я?!
Следователь устало вздыхает.
– Если у вас жалоба, идите в прокуратуру.
– Не надо мне говорить, куда мне идти! У моего ребёнка из-за вас
психологическая травма!
– У какого ребёнка?
– У меня, что, десять детей? У меня один ребёнок. Дочь. Полина.
Вы зачем её мурыжили? Она в школу учиться ходить, а не на ваши
вопросы отвечать!