Вероника вздыхает, поджимает губы и снова хмурится. Но всё же
надевает разношенные кабинетные туфли, выходит в коридор и
спускается вниз.
Охранника на посту нет. Был бы на месте, ей не пришлось бы
спускаться и исполнять роль дворецкого для генеральского сыночка.
Но тратить силы на ругань нерационально. И Вероника молча открывает
дверь.
Виктор вваливается в помещение, едва не снеся рамку
металлодетектора. Одной рукой он держится за турникет, а другой
тянет за рукав судмедэксперта.
Вероника окидывает их обоих оценивающим взглядом, прикладывает
карту к турникету.
– Не ожидала от тебя, – особо колючий взгляд достаётся
Антону.
– Кась, не злись, – тот сутулится под тяжёлым взглядом следачки
и становится меньше ростом. – Мы с Витькой просто отдыхали, а
потом…
– Вот в кабинет Виктора и идите.
Она разворачивается и оставляет пьяных мужчин одних.
Возвращается в кабинет. Снова ложится на диван, сворачивается
калачиком, но тут же встаёт. Достаёт дневник из сейфа, садится за
стол.
* * *
01 ч. 40 мин. 10.04.2008. Запись в дневнике
И когда я стала такой? Нет, не злой, не стервозной, а…
просто скучной? Ну, ладно, Витя, я его недолюбливаю, потому что он
тут по блату. Впрочем, тут почти все по блату, но Витька самый
молодой, только после института, но уже такой наглый. Карточку
потерял. Да кто б ещё считал, сколько он их потерял! Витька
безответственный, наглый и хамоватый мажорчик. Терпеть таких не
могу.
Антон – совсем другое. Антон мне друг. Лучший друг,
учитывая, что других нет вовсе. И когда я только пришла в
прокуратуру, да, тогда ещё не было следственного комитета, а были
следователи прокуратуры, Антон всегда очень внимательно к моим
делам относился. Впрочем, может, он просто хорошо делает свою
работу и со всеми так, но я не была обласкана вниманием, а потому
решила, что он меня выделяет среди прочих. Но с ним у нас ничего в
итоге так и не вышло. Хотя, не скрою, когда мы только
познакомились, я была в предвкушении эротических приключений. Антон
мне нравился, жгучий брюнет с огненным взглядом, высокий,
атлетически сложенный. Но вместо свиданий он приглашал меня в морг,
вместо комплиментов говорил о содержимом желудка покойного, а
вместо отношений предложил дружбу. Он говорил, что страсть
быстротечна, и грош ей цена, была да сплыла, а осадочек останется.
А нам ведь ещё и работать вместе. Дружбу же он считал куда более
ценным даром, чем сомнительное чувство под названием любовь. А
потом я встретила Игоря. Впрочем, не будем о грустном.