— Мы задержали его почти сразу же, как узнали и поняли, что
именно случилось, капитан, — произнёс один из СБшников с нашивками
старшего лейтенанта на скафандре и кивнул в сторону сидящего на
сидящего на пустом контейнере мужчины.
Рядом с ним стояло сразу четверо охранников, дабы гарантировать,
что задержанный не выкинет какую-нибудь глупость.
— Он из второй бригады. Назначен на восстановительные работы на
ваш дредноут. Входит в группу контроля ремонтных дронов.
Александр присмотрелся. Мужчина. Среднего возраста. Ничего
примечательного во внешности. Просто усталый мужик, что сидел на
ящике с закованными в наручники за спиной руками.
— Как вы нашли его?
— Да, там ничего сложного то и не было. Даже особо искать не
пришлось. Он использовал свой собственный код доступа к системе
контроля. Дилетант. Мы уже проверили. Это с его поста
контролировался тот беспилотник, что попытался вас прикончить и ещё
четыре. Мои парни уже сняли копии с журнала команд. Там всё
написано чёрным по белому.
— Но, почему? — Александр искренне недоумевал. — Зачем ему
убивать меня?
— Как я понял, это из-за вашей фамилии, — сказал лейтенант и
взмахом руки привлёк к себе внимание охранников. — Уводите его.
Безопасники тут же взяли под козырёк и быстро подняли
задержанного на ноги.
— Стойте, — приказал Зарин, когда они проходили мимо них. К его
удивлению, охранники подчинились, посмотрев на лейтенанта.
— Можно я задам ему вопрос? — спросил у него Александр и тот
пожал плечами.
— Почему нет, — пожал он плечами. — Спрашивайте. Только не ждите
большого толка.
Повернувшись к своему несостоявшемуся убийце, Зарин осмотрел его
более внимательно.
Казалось, что такие люди должны выделяться. Обладать некой злой,
почти что отталкивающей аурой, которая немедленно выдавала бы в нём
человека плохого. Человека, готового совершить нечто такое, что
никто другой на его месте не то, что не сделал бы. Даже не подумал
бы о чём-то столь ужасном, как убийство.
Как наивно...
Вместо этого Александр увидел только уставшего работягу.
Человека, судя по виду, отработавшего уже две полные смены на
верфи. Того, кто явно не снимавшего свой контактный скафандр
десятки часов, потому что необходимой работы оказалось куда больше,
чем рук способных её выполнить.
Может быть, он ожидал увидеть раскаяние? Какие-то признаки стыда
или совести, оказавшись живым перед тем, кто явно приложил силы для
того, чтобы это исправить.