Окончательно ситуацию выправил
нагрянувший в гости Егорыч, прихвативший с собой Родьку и еще
бутыль вина. Правда, уже не французского, а Киндзмараули. В этом
времени еще была гарантия качества, вино этой марки не бодяжило
несколько десятков разных заводиков, как получилось в двадцать
первом веке. Помню, что брать его было рискованно. То дымиться
начинает, едва откроешь, что означает, что оно бродит, то вкус
странный, совсем не соответствующий стандарту. А сейчас открыли по
случаю рождения нового родственника – и вот оно, тот самый вкус, то
самое качество!
Грузинское вино, конечно, быстро
закончилось. На такую-то компанию, да по такому-то поводу! Достал
бутылочку из своих запасов. Тоже грузинское, Ахашени. И тоже
оказалось отменного качества.
И тут как раз диван с кроваткой
привезли! Мы с Егорычем быстро все затащили. Повезло, что диван в
лифт влез. Правда, едва-едва. Был бы на пару сантиметров шире, и
фиг бы мы его протолкнули внутрь. А кроватка, конечно, была в
разобранном виде, потом будем собирать.
Сели отмечать и новую мебель. Но
через полчаса вино закончилось, и Егорыч шустро засобирался домой,
решил, что поздно уже. Родьку я забрал побегать с Тузиком, чем мы с
удовольствием и занялись. Бегать лучше всего, кстати, именно по
весне. Самый вкусный воздух именно весной. После холодной зимы им
просто наслаждаешься при пробежке. Может, он такой же точно, как и
осенью, но осенью ты жарким летом избалован, и такое же наслаждение
от него не чувствуешь, как после холодов.
– Как назовут, интересно, малыша? –
задумчиво сказала Галия, когда мы, уложив Никифоровну на новый
диван, пристроились ночевать обратно в спальню. И по ее виду даже
дураку было бы понятно, что она сейчас об имени для своего
ребеночка думает.
– Ничего Жариковы мне не говорили, –
помотал отрицательно головой я.
– Мальчика, если у нас родится, я бы
Тарасом назвала, – сказала жена, и посмотрела на меня так
просительно, мол, ты не возражаешь?
– А чего именно Тарасом?
– В честь твоего отца. И вообще имя
красивое.
Признаться, я был удивлен.
– А почему не в честь твоего отца? –
тут же полюбопытствовал у нее.
– В честь моего отца Марат своего
сына назовет, – в принципе, логично, ответила Галия, – а твой отец
очень обрадуется, если в его честь сына нашего назвать. Баловать
его будет, заботиться о нем. Он хороший родитель, жаль даже его,
что так ему с женщинами до Киры не везло.