Я тут же ответил: «Смогу. Я на красной «Эльзе». Ускорю ее без
проблем. Лечу к точке, где меня подбирал Жорж Павлович», - вот
только я не помнил название того поселка, к которому мы вышли с
баронессой Евстафьевой через лес. Но это дело поправимое. Примерное
местоположение я знал. То, что Ковалевский место встречи не указал
прямо, а обозначил иносказательно, нам бы не слишком помогло,
потому как наши недруги все равно вычислят «Эльзу». Скорее всего на
ней установлен маячок – вимана-то служебная и самого главы
Ведомства Имперского Порядка. Но выиграть время этак полчаса я мог.
Оставалось надеяться, что у Ковалевского имелся свой план. Обязан
быть, тем более Борис Егорович не один, и стоят за ним силы не
менее влиятельные, чем за Козельским.
И тут же пришло второе сообщение от Бориса Егоровича:
«Сань, если есть возможность засвети через коммуникатор хотя бы
небольшую часть содержимого той папки… Как ее…» - здесь послышался
голос Ольги: - «Конфетти». «Да, «Конфетти», - продолжил
Ковалевский. – «Это очень важно. Ты совершенно прав: если у нас
будет такой компромат на Козельского, то это все в корне меняет.
Очень ждем! Код коммуникатора для приема высылаю».
- Саш, найди в пакете папку «Конфетти», - попросил я Растопина.
– Она бежевая. Давай ее сюда. Садись здесь, - я кивнул на кресло
слева от моего, быстро включая коммуникатор и набирая код,
присланный князем Ковалевским.
«Орланы» после моего маневра и ускорения отстали километра на
полтора, а «Эльза» уже приближалась к юго-восточным окраинам
столицы. Здесь я изменил курс, забирая по направлению на Владимир,
затем оставил штурвал, взял папку «Конфетти». Пролистав несколько
страниц, отложил наиболее интересные документы и сказал
Растопину:
- Терминалом можешь пользоваться? – когда тот пожал печами, я
указал на две кнопки в правом верхнем ряду. – В общем, берешь лист
из этой стопки и держишь его примерно на таком расстоянии от этой
штуки, - я указал пальцем на выпуклую линзу кварцево-туэрлиновой
оптики, - считаешь до пяти, жмешь эту кнопку, потом эту. И так с
каждым листом. Давай, Сань – это важно. Империя ждет от нас
подвигов.
- Ну я не совсем тупой, - рассмеялся Растопин, беря первый лист.
- Чуть понимаю, уже таким пользовался. Только был терминал
другой.
Зачем Борису Егоровичу столь срочно потребовалось видеть
содержимое папки «Конфетти» догадаться не сложно: если князь
убедится, что в наших руках действительно серьезные документы для
обвинения Козельского и людей с ним связанных, то это позволит
Ковалевскому действовать намного решительнее. Возможно, это станет
поводом для вывода «Сириуса» из тени, под каким-то хитрым, но
уместным предлогом. И еще Борис Егорович мог опасаться, что с моим
бегством от преследователей пойдет что-то не так и хотел получить
хотя бы изображения документов из папки «Конфетти». Для кого-то
инного на моем месте эта мысль могла показаться болезненной, но
такая перестраховка Ковалевского была правильной, поскольку не о
себе князь сейчас заботился и не обо мне. Наши жизни ценны, но в
масштабах этой большой игры, не стоит преувеличивать их
значение.