Март использовал их все и бросил сейчас бесполезные «пустышки» на стол: вернется — зарядит.
Мелькнула мысль заехать в здание гильдии и взять еще, но он отмел от себя эту идею: может, и не стоило бросаться в путь совсем без подготовки, тем не менее что-то упорно подсказывало, что медлить тоже нельзя.
Если это все-таки Биглоу…
Мартин и сам толком не понимал, что «если». Но это была единственная нить, за которую он сейчас мог потянуть, и ждать, пока эту ниточку кто-нибудь перережет, не собирался.
***
Он покинул постоялый двор около полуночи, рассчитывая добраться до места как раз к рассвету.
Ночь выдалась на удивление ясной. В небе, наконец-то чистом от туч, поблескивали звезды. Взошла полная луна. Ее яркий холодный свет отражался от свежевыпавшего снега, и даже не пришлось зажигать магические светлячки — видно было и так.
Так что с погодой ему определенно повезло. Не повезло с лошадью: прошлую пришлось вернуть выдворившему их господину Генто, а новая, гнедая, взятая у владельца нынешнего постоялого двора, не отличалась ни скоростью, ни спокойствием: даже в полной тишине постоянно прядала ушами, нервно к чему-то прислушиваясь, и то норовила сойти с дороги, то отказывалась ускорять шаг.
Когда свернули с укатанного тракта, стало еще хуже: то ли гнедая боялась темноты, то ли леса, а может, просто-напросто не доверяла незнакомому седоку, но по сугробам кобыла плелась с такой скоростью, что Март скорее добрался бы пешком. Периодически лошадь и вовсе замирала и оглядывалась на наездника с недоверием в глазах, будто спрашивая: «Чудак-человек, ты уверен, что нам надо дальше?»
Он был уверен.
Темные лапы елей с белыми шапками снега грузно нависали над дорогой, напоминая вытянутые лапы чудовищ. Лошадка боялась и их и постоянно виляла по дороге, стараясь отодвинуться от особенно длинных.
А когда над головой, точно как в прошлый раз, с громким карканьем пронеслась потревоженная ворона, кобыла встала как вкопанная и даже попробовала пятиться.
Мартин с тоской вспомнил серую «госпожу Спокойствие» и спешился. Ноги утонули в снегу до середины икры.
— Ну ты чего? Все же хорошо, просто лес. — Он обошел кобылу и ласково погладил ее по белеющей в темноте полоске носа. — Всего лишь ворона, мы ее разбудили…
Хотел бы Март и сам быть уверенным в том, что говорил. Практически то же самое место — и снова ворона. Забавно, если еще и та же самая. Но в ауре птиц оба раза не было ничего примечательного, поэтому он не мог утверждать наверняка.