Встретил
Владу, свою нынешнюю жену, и свершилось то, в чем он был уверен, с ним никогда
не произойдет после Инги. Любовь. Не та, что рвала его сердце в клочья и
наполняла энергией сверхновых звезд. Владу хотелось оберегать, заботиться о
ней, заваливать цветами и безостановочно тискать за пухлые щечки. С ней он с
удовольствием делил спокойные, тихие вечера, закутавшись в плед и глядя на
звезды. С их террасы открывался потрясающий вид. Игнату нравилось, как она
удивлялась, слушая его истории. Он блаженствовал, когда она смотрела на него с
благоговением. Она искренне внимала каждому его слову, обнимала со спины в
трудные дни и проникновенно шептала на ухо: «Люблю». Его тело тут же отпускало
напряжение. Игнат полюбил Владу так, что захотел от нее детей.
И
теперь, спустя восемь лет, вернулась Инга. Когда раздался звонок из городской
больницы, Игнат сделал крошечный глоток воздуха и закрыл глаза. Время встало на
паузу. Он ничего не почувствовал. Ни облегчения, ни шока (они потащили его ко
дну немного позже). Он растворился в ощущении, что этих восьми лет как будто и
не было. Все шло своим чередом. Отдохнув с отцом на берегу Индийского океана,
Инга вернулась домой. К нему.
Потом
он открыл глаза, и реальность обрушилась на него небесным сводом. Судьба взяла
на себя роль его палача и замахнулась на него секирой. В ожидании казни он
вжался в кресло и впился пальцами в кожаную обивку. Выдавил в трубку: «Понял.
Скоро буду», медленно вышел из кабинета, с трудом заставляя себя влачить
налитые свинцом ноги, и приказал секретарше отменить запланированную на 11.40
деловую встречу.
Игнат
не думал о беременной жене, хотя должен был. Однако свалившаяся на его голову
весть об исчезнувшей Инге тотально выбила из колеи. Он к такому не привык —
когда ситуация выходила из-под контроля. Он ненавидел осознание, что никак не
мог повлиять на факторы, влияющие на степень неисправности обстоятельств.
Он
боялся. Но, задвинув на задний план здравый смысл, покорно брел на отблеск
прошлого.
Я
плохо спала ночью, несмотря на то, что Игнат был рядом. Отчасти из-за
беспричинного страха разомкнуть веки и в беспроглядной тьме не найти его.
Просыпаясь, я шарила руками по одеялу и дотрагивалась до плеча или бедра
супруга, тогда тревога немного отступала. Чувствуя на себе мои прикосновения,
Игнат недовольно мычал и ворочался.