В
нашем доме прохаживались любительницы попортить камень царапинами от шпилек.
Свекровь, младшая двоюродная сестра Игната, моя мать… Однако конкретно эти шаги
я не могла распознать.
Добравшись
до прихожей и увидев мужа с посторонней женщиной, я приклеилась к месту. Она
стояла ко мне спиной, демонстрируя королевскую осанку, пышные бедра и поистине
муравьиную талию. При ее-то росте… На десятисантиметровых (навскидку) каблуках
незнакомка нагнала Игната по росту, и их глаза находились на одном уровне.
Стройная и, тем не менее, фигуристая. К телу тесно прилегало черное платье до
середины икр. По спине ниспадали струящимся каскадом естественно-волнистые,
медно-рыжие локоны.
А
мой муж…
Закрыв
входную дверь с тихим щелчком, Игнат ссутулил плечи, словно на них свалилось
невидимое взору бремя, и повернулся к гостье…
Хотела бы я, чтобы она была только
гостьей.
Он
развернулся корпусом к ней, но окаменел в полушаге, обратив тяжелый взгляд на
меня.
Не
то чтобы я скрывала свое присутствие.
—
Влада, — непривычно сухо обратился ко мне. За интонационной черствостью зияла
бесцветная пропасть.
Незнакомка
изящно крутанулась на каблуках, зрительно проследив за тем, куда стеклось все
внимание Игната.
Я
раскрыла рот, хлебнув до потемнения в глазах обжигающе холодного воздуха, хотя
таковым он не был, но мне резко стало зябко, словно все окружающее высечено изо
льда. Стены, высокий потолок, пол, мой муж…
Ее
лицо показалось мне смутно знакомым. Щелевидные, с приподнятыми внешними
уголками глаза зеленые глаза, аккуратный нос с чуть вздернутым кончиком,
большие, натурально-пухлые губы, мягкий овал лица, обрамленный гладкими и
блестящими, как шелк, волосами.
Я
в растерянности: она взирала на меня со смесью отрешенности и враждебности, как
будто я посягала на то, что принадлежало ей по праву.
—
Это она? — сглотнув, тихо поинтересовалась незнакомка у Игната.
Он
кивнул, стиснув зубы и пошевелив желваками.
Что
происходит?
Кто-нибудь
объяснит мне?..
—
Дорогой, — я постаралась придать своему голосу будничный настрой. Не уверена,
что вышло хорошо. Утвердительная интонация с последней слетевшей гласной
превратилась в вопросительную, почти умоляющую.
Женщина,
выглядящая ровесницей моего мужа, выступила вперед, сократив на шаг расстояние
между нами.