— Исчезни, —
холодно изрекаю я и стаскиваю с себя его руки.
Марк
подкашивается, падает передо мной на колени и, невзирая на сопротивление,
крепко обхватывает за талию.
— Дай мне шанс, —
умоляет этот бессовестный. Прицепился, как клещ. Не оттащить! — Один шанс,
прошу тебя. Я все исправлю.
— Что ты собрался
исправлять? Все разрушил до основания.
— Ты и дети — все,
что у меня есть!
— Были, —
поправляю я, глядя перед собой в пустоту. — Мы у тебя были.
— Нет… — он
наглухо заперся в отрицании. — Нет…
— Козел, —
выцеживаю я с отвращением и ударяю его кулаком по плечу. — Какой же ты козел.
Почему она, Марк? Почему из сотен тысяч женщин именно она?!
Меня сносит
волной-цунами в эпицентр штормового торнадо, вновь размалывающего мой мир в
щепки. Губительная ярость отравляет нутро, заливая кровеносную систему
высокотоксичным ядом.
— Хоть вечность
стой на коленях. Это не изменит того, что ты переступил через всевозможные
рубежи разумного и дозволенного, — проговаривая слова сквозь зубы, я пячусь от
мужа назад. — Ты жалок и противен мне.
— Я тебя люблю, —
утыкается лбом в мой живот, издавая глухое нытье.
В ответ я лишь
смеюсь. Подумать страшно, сколько раз он лгал, говоря «люблю».
— Ты обесценил это
понятие. Для меня оно не более чем пустой звук.
Наконец, я
вырываюсь из клешней мужа, отбрыкиваюсь на безопасное расстояние… и тут же
угождаю в плен других рук.
— Евгения
Ярославовна, все в порядке? — раздается над ухом тихий, серьезный голос Тараса.
— Что за клоун? — судя по всему, имеет в виду стоящего на коленях Марка.
Всего-навсего муж.
— А ты кто такой?
— со скоростью света сменив отчаяние на гонор, встревает Марк.
Но стоит ему
подняться с колен и сделать шаг в нашу сторону — он тут же исчезает за
квадратной грузной фигурой охранника Бессонова.
— Евгения
Ярославовна, если этот циркач вам докучает, Тема с ним мигом расправится, —
«успокаивает» меня клиент.
— Кто эти люди,
Женя?! — бесится Марк, тщетно пытаясь показаться из-за широченных плеч так
называемого Темы.
Я разворачиваюсь к
Тарасу.
— Не нужно.
— Сказала она
крайне неуверенно, — он щурится и вздыхает. — Ладно. Понял. Лезу не в свое
дело. Вы на машине, или вас подвезти?
— На машине… —
говорю и только потом вспоминаю, что
меня привез папа.
— И опять —
неуверенно, — проницательно подлавливает Тарас. — Не хочу навязываться, но,
судя по всему, придется.