- Мы не будем никому тебя сдавать! Мы ведь совершаем
преступление, идем на подлог.
- Так у вас, может, задание такое. Пообщались с местным
резидентом, да и решили подобное дельце провернуть! Или что, для
«внутреннего пользования» меня придержите?
- А ты не думаешь, что нас, как хранителей подобной информации,
потом просто уничтожат? С тобой еще, как ты говоришь, «работать»
будут, а нас сразу в расход пустят.
- Ну, я даже не знаю…
- Ты подумай.
Ага. Я тратила деньги и думала, причем усиленно. Дело в том, что
несмотря на все подвижки в детдоме, жизнь моя была не сахар, и
сахаром она здесь никогда не станет. По крайней мере, за отпущенный
мне срок человеческой жизни. Что мне может предложить родная
страна? Ударный труд за железным занавесом, и только. Коммунисты
мне противны. Вернее не коммунисты, а чиновники, которые
прикрываются идеями Маркса. Нацисты тем более противны. Однако,
вырвавшись из Союза, я получу свободу передвижения и смогу
распоряжаться собою. У меня будет немецкое гражданство, уеду
куда-нибудь перед войной, мир — он большой. Здесь меня никто не
будет слушать, там мои знания о будущем тоже никому не интересны,
так что и в этом плане принципиальной разницы нет. Провести всю
свою сознательную жизнь в очередях за продуктами в хамском совке я
совершенно не желала. Даже совок восьмидесятых, который по
сравнению с нынешним, просто рай, не вызывал у меня теплых чувств.
Я — свободолюбивый индивидуалист, у меня в голове не укладывается,
как можно гражданам запрещать выезд за границу, молчу уже про
другие «перегибы». Да, капитализм тоже не фунт изюму, но, по
крайней мере, свои честно заработанные деньги я могу потратить на
свое усмотрение и с максимальной фантазией.
Самый тяжелый разговор предстоял с Иваном, я ведь до сих пор не
рассказала ему про Великую Отечественную. Он был просто вне себя от
горя и ярости, кричал, что никуда меня не отпустит, что информация
может попасть к врагам, они учтут свои ошибки, и вуаля, мы войну
проиграем!
- Ну кто поверит, что непобедимый Третий Рейх развалиться?
Неужели ты думаешь, что эти самовлюбленные ослы примут мои слова за
правду, даже если узнают об этом? - кричала я. - Вот напиши ты
Сталину письмо о том, какие страшные потери мы понесем в первые
месяцы войны, он что, сделает выводы? Прислушается к твоему совету
только потому, что КАКАЯ-ТО ДЕВОЧКА об этом рассказала? Я и в
Германии останусь такой же «какой-то девочкой»! Даже если они
поверят, все равно начнут войну. В конце-концов, если тебе так
невмоготу, иди к Сталину и сам ему все о будущем расскажи. Только
подумай о том, что можешь закончить жизнь на Лубянке, или где
сейчас НКВД расположено, как паникер и провокатор.