-Да, Катя…
- Теперь я здесь буду спать, а ты спи со своей Катей, -
подтолкнула я ее.
От моего демарша даже Филатова открыла рот:
- Ну, ты, Белова, даешь! - и поступила в точности как я, выгнав
с соседней койки какую-то малявку. Мила же стояла у порога и только
хлопала глазами.
- Да я! Да я!
- Кусок говна, - беззлобно рассмеялась Настя Филатова.
- Пионер, всем ребятам пример! - добавила я. – Вот и покажи
пример, как вдвоем на койке спать.
Остальные наши на конфликт идти не стали, разместились на
указанных местах. Услышав, что завхоз уже вышел из спальни парней,
я выглянула в коридор. Ага, вот и ты, Савва Иванович…
- Товарищ завхоз, - позвала его я. - Выдайте нам, пожалуйста,
одеяла, подушки и полотенца.
- Ишь, ты, какая шустрая, - сердито ответил он. - Может тебе еще
и хлеба белого с сахаром выдать? Завтра все, сейчас мне некогда.
Подушек больше нет, а утиральников и не было! Одеял не обещаю,
смотреть надо. Сейчас лето, зачем одеяла-то? Спите так!
- О, от сахара я не откажусь! Куда приходить? - мне очень
хотелось этому гражданину ответить грубо, но сдержалась, ссориться
с ним не стоило. Нужно сначала разобраться в местных реалиях,
узнать, какие тут расклады. Взрослые — это не дети. С ними все
сложнее. Короче, ничего я сегодня не получила. На обед мы опоздали,
но никого не заботило, что мы с утра ничего не ели. Пришлось ждать
ужина. Не ужин, конечно, а дрянь. Столовая располагалась на первом
этаже, ели в 3 смены. После первой смены тарелки не меняли.
Навалили в грязные миски тушеной капусты и выдали по куску хлеба.
Точно также для следующей смены. Пока одни ели, другие ждали своей
очереди и смотрели в рот. Зато в столовой – большой портрет Ленина,
приятного аппетита, дорогой Владимир Ильич!
- Какая сука разбудила Ленина, кому мешало, что ребенок спит? –
пробормотала я, запихивая капусту в рот.
Следующие дни я проводила рекогносцировку. Итак, территориально
наш детдом расположен в Нижне-Исетском рабочем поселке, который
подчиняется Свердловскому горсовету. Само здание детдома было
построено в первой половине 19 века, более точно никто не знал.
Говорили, что раньше здесь находилась заводская контора с квартирой
управляющего на втором этаже (как раз где сейчас наши спальни).
После революции его передали под сиротский приют, ну и конечно, с
тех пор его никто не ремонтировал. Невдалеке было еще несколько
каменных домов этого же периода, в одном из них больница и
амбулатория, в других школа и клуб. Школа юридически не наша, а
поселковая. В поселке сплошной частный сектор, деревянные избы.
Нижне-Исетский завод заглох, как оказалось, еще при царе. Он был
сначала чугуноплавильным, потом железоделательным, но производство
на заводе остановилось почти сразу после революции. Сейчас в 2
бараках расположены только механические мастерские. Общественный
транспорт отсутствует, до центра города километров 13-15. Ходят в
город в основном пешком, некоторые добираются на извозчике. За все
время моей прогулки по поселку ни одного автотранспортного средства
я не увидела, а вот гужевой транспорт был в наличии. При этом меня
не покидало ощущение, что Нижне-Исетск не особо и изменился за все
годы. Ну, построили пару многоэтажек, дома частные есть новые,
асфальт положили, да и все, наверное. В современном Екатеринбурге —
это такой же забытый богом угол, как и здесь. Вдоль речки всего
одна центральная улица – Революции, как и в МОЕМ времени. Да, не
летит вдалеке по Челябинскому тракту вереница машин, не торчат со
всех сторон многоэтажки разросшихся соседних районов, но ощущение
заброшенности и уныния в будущем ничуть не меньше.