- Ты не боишься ходить вечерами одна? - спросил Генрих в
прихожей.
- Нет, меня никто не тронет. Кому нужна такая замухрышка!
- Ну что ты, - он потрепал меня по щеке.- Ты не замухрышка, ты
просто умница! Знаешь, я хочу, чтобы ко мне приехала вся семья. Мой
старик Теодор, брат Карл, еще у меня есть сестры, Агнес и Анна…
И тут меня словно током дернуло!
- Генрих, а как ваша фамилия?
- Затлер, Генрих Затлер.
Осенившее меня воспоминание заставило сердце биться чаще.
- Генрих, вот что…, вы можете проводить меня до трамвая. Пусть
ваши друзья подождут вас здесь, пожалуйста. Мне надо вам сказать
что-то очень важное!
- Ладно, - легко согласился он.
На остановке мы встали чуть в стороне.
- Ну, что ты хотела сказать? - смеясь, спросил он.
- Генрих, пожалуйста, уезжайте из Советского Союза! На следующий
год к власти придет Адольф Гитлер, в 1939 году Германия развяжет
войну, а вас в СССР арестуют как немецкого шпиона. Вы умрете в
тюрьме!
- Что ты говоришь, какая ерунда!
- Генрих, это правда! Дождитесь следующего года и проверьте!
Гитлер станет канцлером, в Берлине подожгут рейхстаг и обвинят в
этом немецких коммунистов, на которых начнутся гонения. Нет, если
вы хотите умереть в Сибири в лагерях, то пожалуйста, оставайтесь! –
я фыркнула и, не прощаясь, заскочила в так вовремя подкативший
трамвай, демонстративно отвернувшись от немца.
Несмотря на поздний час, трамвай был битком. Меня притерли к
кабине водителя, и там я простояла всю дорогу, всматриваясь в
темноту. На меня вновь нахлынули воспоминания прошлой жизни и
неимоверная тоска. Еще совсем недавно я радовалась тому, что набила
пузо до отвала, стала по меркам детдомовских просто миллионером…и,
снова возвращаюсь в детдомовский гадючник. Иногда я переставала
болезненно воспринимать окружающие меня реалии, бытовую
неустроенность, вроде бы «втягивалась», даже начинала строить планы
на будущее, а потом снова, как в прорубь головой и понимание того,
что впереди сплошная безнадега.
Человеческая память — удивительное дело! Она порой выкидывает
такие коленца, вот как с Герихом Затлером. При встрече с ним у меня
не возникло никаких ассоциаций, а потом раз, и вспомнила, да так
четко! Мой дядя работал на Уралмаше (так называют и район, и
одноименный завод), причем достаточно долго. Начал он в советское
время, а на пенсию вышел уже где-то в начале 2000-х, когда ранее
процветающий гигант тяжелого машиностроения пришел в обычный для
того времени упадок, а большая часть его активов была
«реструктуризирована», то есть распродана. Уходил он как раз в то
время, когда завод принадлежал известному прихватизатору Кахе
Бендукидзде, ставшему после Майдана толи министром, толи советником
по экономическим делам на Украине. Ну, да не суть. У завода была
своя типография, выпускавшая заводскую многотиражку, свой музей
истории. Уже в постсоветское время к какой-то круглой дате были
выпущены красивые глянцевые книги, рассказывающие об истории
индустриального гиганта. При этом освещались факты и события, часто
курьезные, которые в советское время, по понятным причинам,
замалчивались: косяки при закладке и строительстве, репрессии в
отношении руководителей и инженеров. Вот там-то и упоминался Генрих
Затлер, не успевший вовремя сообразить, в отличие от большинства
соотечественников, что из Союза пора валить. Арестованный как
немецкий шпион, на допросах он сердито кричал, что «Гитлер вам
покажет кузькину мать!».