Так близко. Она вновь так близко ко мне, что я чувствую её дыхание на своей коже. Закрыла глаза, только чтобы не позволить скатиться обжигающим слезам. Только чтобы не смотреть в эти глаза, в которых столько веры, в которых перемешались фанатичная преданность своему народу и ненависть к врагу. В них, в этих глазах так много веры в победу и так мало надежды в нас.
– Я знаю тебя такой, Дали... я... полюбила тебя такой. Преданной своим людям. Своему брату. Презирающей слабость. Я полюбила эту силу в тебе, Дали дес Даал. Я не стану просить отказаться от нее.
Открывая глаза и поднимая голову, чтобы успеть увидеть её взгляд.
– Потому что я знаю, каким будет твой ответ. Но я...я не такая сильная. Я была предана тебе... нашей любви.
Шаг назад.
– Я не хочу больше фантазий.
Ещё один.
– Все мои фантазии со временем превращаются в кошмар.
И ещё.
– И эта...эта закончится тут. Вновь обернувшись кошмаром. Мы больше не можем умереть в один день, Дали. Мы уже мертвы. ТЫ убила нас.
9. Глава 8
Из всех видов лжи, которые можно познать, самая огромная — это любовь.
(с) Джордж Мартин
Я швырнул мелкого баорда в угол своего шатра и снял с себя тяжелую накидку и меховую куртку.
Звереныш шипел, как и его собратья, скалился и показывал когти. Вот-вот бросится.
До сих пор понять не могу, откуда у них малец появился. Дочки Сивар давно вышли из детородного возраста, а она о мелком заботится, как своем детеныше. Что в нем ценного такого.
Посмотрел на мальчишку – стоит в углу на четвереньках и смотрит на меня исподлобья. Брови светлые, косматые, глаза яркие, и даже через грязь видно, насколько белые у него волосы.
Ухмыльнулся, баорды, поди, лассарку оттрахали, и она родила. Но обычно чужаков в племени не держат, а чужих женщин сношают всем отрядом. А потом…. думать о том, куда они девают мертвецов, сейчас не хотелось, в животе урчало, и снаружи доносился запах жареного мяса. Женщины готовили ужин. Словно в ответ на мои мысли полог шатра приподнялся, и показалась голова Суры, моей любовницы. Она принесла в глиняной миске мою порцию от туши дикого кабана и наливку из терна в массивной кружке.
Малец тут же зарычал по-звериному, выгнулся. Стал в боевую стойку. Женщина с испугом на него посмотрела, но я протянул руку, схватил ее за запястье и забрал свой ужин.
– Не дергайся. Он маленький и не опасный.