Лучше сразу расставить все точки над «ё», чем потом расхлебывать последствия.
У меня ощущение, что он наконец-то понял, потому что вначале отходит от меня, а затем и вовсе возвращается за свой стол. Причем молча, наверно, даже не дыша. «Вряд ли я настолько грозная», — подозрительность во мне всегда была сильна, и теперь она буквально вопит об опасности. — «Ладно. Наплевать на то, что произошло. Буду лучше думать, как побыстрее разобраться с этими бумажками и вернуться домой к Майе. Вот кто меня никто никогда не расстраивает, лишь радует». Интересно, как у нее там с учебой? А то давно не заглядывала в её дневник. Дочка пусть и старательная, но иногда и её лень одолевает.
Став матерью, я ко-многому стала относиться иначе. Сама долгие годы не встававшая из-за учебников, Майей я позволяю отдыхать, если она этого хочет. Ей надо быть ребенком, пока есть такой шанс. Детство — такое мимолетное время, его на ценить. Дочь вырастет очень быстро, я даже заметить не успею, еще буду с теплотой вспоминать обо всех этих заботах и мелких проблемах.
И как только Победин может быть отцом такой замечательной девочки? Я много раз задавалась этим вопросом, но так и не нашла ответа. Хорошо, что он не знает о её существовании, ведь неизвестно, как бы он отреагировал. Мало того, что вырастила её в-одиночку, так еще и сейчас ни слова не сказала. «Ну всё, хватит. О чем-чем, а о его чувствах мне точно волноваться не нужно», — злюсь на собственную сентиментальность, которая вдруг решила ни к месту проявиться.
— Скучная ты какая-то стала, — говорит Фёдор после обеда, на который съедает зеленый салат. А меня, су-ка такая, из кабинета только в туалет отпускает.
— Если хочешь почесать языком, то почеши его об стену, — я настолько голодная, что зла, как черт. Не хочу никого жалеть, ни о ком заботиться, кроме своей семьи. А уж Победин за сутки успел надоесть мне до зубовного скрежета. Он, словно пульпит, ноет и ноет. — Оставь меня уже в покое.
— Нин, что с тобой? — и вдруг внезапно он на секунду становится тем, кого я когда-то любила: жизнерадостным и веселым. — Ты никогда такой не была ведь.
Ну и что я должна на это ответить? Что именно он меня сломал?
— Федь, я тебе еще нужна сегодня? Может, хватит издевательств для одного дня? Думаю, ты уже достаточно покуражился, — прошу его отпустить меня.