– А? – «Сегодня же моя очередь?!»
– Лучше молчи! – Тут же предупредила ее артэра, и Кира послушно закрыла рот. Несколько дней в пути, казалось, высосали все ее силы. Они наконец-то выбрались из леса на дорогу, но теперь в день приходилось делать лиг по сорок. Удивительно, как после этого Диана и гвардейцы оставались свежими и бодрыми!
– Как твои ноги? – Тар тем временем затягивал подпругу своему недовольно фыркающему жеребцу.
– Нормально… – Втягивая обмотанные чистыми тряпицами ступни в сапоги, Кира думала, что за последние дни она о многом узнала больше, чем за все годы в Миртандиле.
«Например, о том, как ходить в дорожном костюме. – Пару минут спустя она уже вовсю уплетала кашу с солониной, торопясь и обжигаясь. – Или как пеленать ноги…»
Буквально на следующее утро после разоблачения, заметив ее прихрамывания, Диана тут же безапелляционно заявила:
– Показывай!
Изучив мозоли, артэра ругнулась и провела рукой над ранками, стянув их чуть щиплющим теплом.
– Смотри как нужно. – И она принялась учить ее, как правильно перематывать ноги.
«А к ней присоединились и остальные». – Мейн учил ее, как держаться в седле, не тратя лишних сил, Тар – читать следы и маскироваться, Лурс – ставить палатку и варить похлебку. А еще все трое учили ее фехтовать, к стыду девушки даже не считая ее серьезным противником. И даже подарили ей новый дорожный костюм взамен безнадежно испачканного, короткий меч и пару хороших ножей.
И, спустя всего пару дней, воины уже не казались девушке ни грубыми, ни глупыми. Только вот она все равно оставалась слабой и изнеженной. Вчерашний день не стал исключением, и к закату Кира едва слезла с коня, удовлетворившись куском солонины и сухарями, после чего завалилась спать.
***
– Она не выдержит. – Проваливаясь в сон, она не слышала голоса Тара. – Слишком слаба.
– Не умеет драться и не сможет постоять за себя.
– Вспыльчивая и нервная.
– Она выдержит. – Диана только мрачно усмехнулась.
– Ты думаешь? – Даже Тар, несмотря на невольную симпатию к девушке, выражавшуюся, по обыкновению, мерзкими шуточками, заставлявшими Оракула недовольно фыркать, и тот высказывался за то, чтобы «забыть» ее где то.
– Я была такой же, разве не помните? – Лурс вдруг хмыкнул в бороду, а Тар осекся. – Молодая и нервная, не умеющая сдерживать себя. Разве не так?