– Назад! – Артэра вынырнула, словно из ниоткуда, с горящими глазами, оттолкнув девушку. Кира только заворожено смотрела, как подоспевшие убийцы пытаются завернуть коней, но Диана, выкрикнув что-то гортанное, с силой ударила магией в землю, вспарывая ее огромным черными шипами. А потом воздух заполнили дикое ржание и крики боли…
Кира зажмурилась, чтобы не видеть, как магия полосует скакунов и людей. Спустя пару секунд все было кончено.
– Не стоит смотреть. – Девушка послушно отвернулась, глядя на подлетевших к ним в клубах пыли гвардейцев.
– Что-то вы поздновато… – Диана тем временем изучала поле боя, напоминавшее оживший кошмар.
– А мы, я смотрю, тут уже не нужны. Как-то так. – Тара передернуло, и он вяло усмехнулся.
– Это все? – Лурс положил руку на рукоять клинка.
– Все… – Диана заметила бурое пятно на рукаве Оракула. – Ты цела?
– Да, только зацепили… – Девушка скинула плащ, невольно посмотрев на артэру, и вскрикнула. Спустя мгновение ее перегнуло пополам, заставив распрощаться с завтраком.
– Аръергард. – Диана мрачно смотрела на позеленевшего Оракула. Их оставили осмотреть дома и замести следы. – Она вдруг схватила Киру за воротник рубашки, вернув ее в вертикальное положение, а потом достала из кармана фляжку. – Пей!
Девушка послушно дала прислонить горлышко к своим губам, гортань ожгло едкой и крепкой настойкой, заставив закашляться.
– А теперь пошли! – Диана тоже скинула свой плащ прямо на землю.
– Вы далеко? – Мейн с тревогой смотрел на бледное лицо Киры. Девушка тряслась, как в лихорадке, а ее бескровные губы были сжаты.
– Скоро вернемся. – И никто не посмел перечить артэре, чьи глаза были полны смерти.
«Смотри внимательно, Кира, – она тащила ее мимо горящих домов и пятен крови, – все мертвые тянут к тебе руки, как живые. Завидуют тому, что ты не с ними. И ты невольно чувствуешь их боль и свою вину. Потому, что ты могла их спасти, но не спасла. – Голос Дианы звучал в ее голове. Кира брела, покачиваясь как пьяная, то и дело отводя глаза от тел. – Ты думаешь о том, что все могло быть по-другому, если бы ты приехала раньше или была чуть сильнее. Но не признаешь, что всегда будут те, кто погиб и не был спасен, а твоя совесть никогда не будет молчать».
– Замолчите! – Кира прижала руки к груди, отступив на шаг от поднявшейся артэры. – Зачем вы мне это говорите?! – Она словно защищалась от смерти, сегодня заглянувшей ей в глаза. – Что вам нужно?!