Девушка вновь очутилась на своем месте около костра, но вместо горца с косицами рядом теперь сидели бородач и длинноволосый красавчик с тонкими пальцами, клещами сомкнувшимися на ее руке.
– Даже не думай… – От его голоса Оракул похолодела: второй рукой блондин держал длинный кинжал, приставив его к ее боку.
– Как интересно, вы не находите? – Артэра осталась стоять. – Не бойтесь, это было всего лишь оглушающее заклятие, стирающее последние минуты памяти. Не смертельное. Думаю, она не хотела нас убивать.
Белые пальцы вдруг ухватили подбородок Киры, заставив ее поднять голову вверх.
– Так часто поступают воры, когда их раскрыли. Правда, для этого они применяют зелья, а не магию. Так проще. Далеко не у всех магов есть эти способности. А те, у кого они есть, могут стать очень нужными людьми. – Она помедлила. – Шпионами.
– Я не… – Девушка попыталась было что-то сказать, но кинжал блондина ощутимо кольнул ее в бок.
– А еще ты можешь скрывать свои мысли. – Проклятая артэра, казалось, знает о ней все подробности. – Только вот сломать подобную защиту, как и подавить твою магию, совсем не сложно. Но что потом мне делать с умалишенной? – Кира похолодела. – А это весьма вероятно, поскольку магия сознания – достаточно хрупкая вещь и ошибки в ней обходятся дорого.
Диана внутренне усмехнулась страху в ее глазах. Она безбожно врала: чтобы свести человека с ума, не повредив его голову, нужно было основательно попотеть, но их незваная гостья этого явно не знала.
– Твоя иллюзия. – Артэра все еще не отпускала ее подбородок. – Сними ее.
В ответ Кира лишь упрямо покачала головой.
– Как знаешь… – Диана вдруг сжала руку, будто ухватывая край занавески, и резко провела рукой слева направо вдоль лица девушки.
Ощущение был таким, будто в лицо ей плеснули жидким огнем, из глаз тут же брызнули слезы. Взвыв, Кира дернулась, вырвавшись из рук гвардейцев, по жесту Дианы разжавших пальцы, и плюхнулась на землю.
– У-у-у-у… – Схватившись за траву и прошлогодние листья, девушка рвала их, стремясь этим хоть немного уменьшить боль.
– Скоро пройдет. – И, правда, вместе со спокойным голосом через несколько бесконечных секунд боль начала понемногу стихать. Кира, сев, осторожно прикоснулась к своему настоящему лицу, страшась, что оно обезображено, но пальцы скользили по гладкой коже.