Спальня была совсем небольшой, чтобы не сказать – крохотной.
Обойдя лежащую прямо в центре комнаты циновку, Реншу практически
упёрся в противоположную стену. Единственным, что отделяло воина от
холодного серого камня, стала короткая деревянная стойка для
оружия.
Их было всего два. Будто в противовес друг другу, они находились
в противоположных частях стойки, оставляя между собой с десяток
мест для другого оружия. Но места эти оставались пустыми, и, будь
на то воля Реншу, он бы освободил ещё одно.
По левую руку от воина гордо поблескивало круглое навершие дао.
Обтянутая акульей кожей рукоять переходила в овальную латунную
гарду, украшенную мастерским рисунком в виде кружащихся карпов.
Само лезвие скрывали ножны – тоже, кстати, настоящее произведение
искусства, – чему Реншу был несказанно рад. Один только вид этого
лезвия вызывал режущую боль.
Лакированное чёрное дерево, инкрустированное вставками в виде
золотых рыб, было совсем не практично и предназначалось скорее для
торжественных мероприятий, чем для реальной битвы. В отличие от
скрытого под ним клинка.
«Каждому Столпу клана Хван положено достойное оружие, – сказал
когда-то Лонгвэй, протягивая Реншу этот дао. – А первый из них
имеет полное право пользоваться мечом главы клана».
Несомненно, Лонгвэй одобрил бы, если бы Реншу пришёл к нему с
этим дао. Воин нерешительно потянулся к рукояти, но тут же одернул
руку, словно сам воздух возле клинка обжигал его пальцы.
Это действительно было великолепное оружие. Древний артефакт,
хранящий в себе редчайшую огненную технику, по легенде, обладающую
зачатками собственного разума. Так ли это на самом деле, Реншу до
сих пор не узнал. И всё же в силе дао воин не сомневался. Ведь ему
довелось увидеть её собственными глазами.
С тех пор, как дао угодил к нему в руки, всё, что сделал Реншу –
это отнёс его к себе в комнату и закрепил на деревянной подставке
для оружия. И даже это было для него сродни подвигу, одним из самых
сложных испытаний, которым он себя подвергал.
Держать в руках оружие, уничтожившее родителей и сестёр, – разве
это не было больнее шипов «железной девы»?
– Да, – бесцветным голосом пробормотал Реншу, невидящим взглядом
уставившись на поблескивающие ножны. – Лонгвэй наверняка
обрадовался бы, если бы я вышел к нему с тобой. Он был бы горд… –
воин запнулся. И не стал продолжать.