– Я боялась, ты больше не придёшь, – остановившись почти
вплотную к Юйлуну, с блестящими от накатившихся слёз карими глазами
прошептала женщина. Её сухие и мозолистые руки несколько раз
нерешительно поднялись в воздух, словно она хотела обнять юношу, но
не решалась этого сделать. Юйлун же никаких сомнений не испытывал.
Руки юноши обхватили женскую талию, притянули её к себе, опустились
ниже.
– Не приду? К тебе? – переспросил он, словно не верил своим
ушам. – Кайлу, дорогая, как ты могла подумать, что я тебя оставлю?
Ты правда во мне сомневалась? Я ведь обещал, что вытащу тебя
отсюда!
Тонкие, ровные пальцы с силой стиснули выделяющиеся под
застиранной серой юбкой ягодицы. Кайлу ойкнула, прижалась к Юйлуну,
прикрыла глаза и пискнула, не скрывая радости:
– Нет, конечно, нет! Я не должна была… Прости меня, милый!
– Мы обсудим твоё поведение позже, – жарко зашептал Юйлун точно
женщине в ухо. – Ты поняла меня?
– Конечно, дорогой! – выдохнула Кайлу. – Всё будет, как ты
скажешь!
От разворачивающейся сцены даже Фэнг почувствовал себя немного
неуютно. Что до ребёнка… Глава клана Куэ повернулся к мальчику, чью
мать беззастенчиво зажимал Юйлун. Но тот как будто не замечал
происходящего, целиком сосредоточившись на своей деревянной
игрушке.
«Может, и правда не видит, – сам в это не веря, подумал Фрей. –
А может, привык. Даже и не знаю, что хуже».
– Как поживает наш… Друг?
– Я делала всё, как ты велел, – заверила Кайлу. – И ты был прав
– никаких проблем не возникло.
Юйлун отпустил женщину из объятий и поощрительно коснулся
ладонью её щеки:
– Молодец! Пойду, навещу его. Фэнг, за мной!
Уже почти не обращая внимания на панибратскую манеру общения
своего спутника, Фэнг двинулся следом за Юйлуном. Дом изначально не
был разделён на комнаты, поэтому функцию стен выполняли дощатые
перегородки, кое-как прибитые прямо к полу. Таким нехитрым образом
из одного небольшого помещения получилось три совсем крохотных.
Общая комната могла похвастать столом, за которым готовила
Кайлу, и несколькими стульями. Следом за ней шёл крохотный закуток
с детской кроватью, чей аккуратный и качественный вид совсем не
вязался с обликом остального дома. Ну и крайняя комната оказалась
спальней. Помимо небольшого столика с дешёвой косметикой и
наполированным куском металла, играющим роль зеркала, здесь же
находилась широкая толстоногая кровать, занимающая практически всё
свободное пространство.