А ведь Сидор упоминал о чём-то… Что
вроде как ему совсем не нужна война в этих краях. Все знают, что
деньги любят тишину.
– А ты… – вдруг подал голос Лука,
отрывая меня от размышлений.
Я глянул на него, и тот замолк.
– Ну? Что хотел?
– А ты и вправду… ух… лиственник? –
всё же осмелился спросить он, – Я видел у тебя на рынке
татуировку.
– Возможно.
Пацан вздрогнул. Глубоко вдохнув, он
снова бросил быстрый взгляд в подворотню, будто думал улизнуть.
– Эй, гря… – тут я осёкся, поймав
себя на мысли, что для пацана буду похож на его обидчиков, – Лука,
я тебя не отпускал. Ты наелся?
Тот замотал головой. Мол, нет, буду
сидеть тут целую вечность и грызть яблоки, но с тобой никуда не
пойду!
– Ты чего это? – удивился я, – Ты
лиственников боишься, что ли?
– Так вы же… то есть, они… вы… детей
забираете!
Я хмыкнул. Ну, то, что лиственники
могут оказывать какую-нибудь помощь сиротам и беспризорникам, меня
бы не удивило. Тем более кнез в Солебреге вообще не заморачивался
этим.
И, как бывший тёмный, я считал, что
это глупо. Павлос Солебрежский мог бы вырастить из этих мальчишек
вернейшую дружину, дай он им кров и возьмись за их воспитание.
С детьми легче всего. Неокрепшие умы
легко впитывают любое учение, будь оно правдой или ложью. А то, что
было до их рождения, дети вообще воспринимают, как сказки. Мы,
тёмные, всегда пользовались этим…
Неожиданно я почувствовал лёгкое
покалывание в груди. Смердящий свет! Это что такое сейчас
было?!
– Что? – Лука чуть отодвинулся, но
вставать не спешил.
Я не сводил с него взгляда. Вот,
значит, как, Отец-Небо? «Слушай сердце», ты сказал? Но мы не
договаривались, что меня начнёт грызть совесть за мои прошлые
деяния.
Я встал, стряхивая плохие
воспоминания. Сегодняшнее облачение в лиственника не пошло мне на
пользу, так я стану только слабее.
А вот верные соратники мне нужны.
Нужны сейчас и будут нужны в будущем. И свой опыт я вполне могу
использовать на благо светлых сил.
– Сколько тебе лет?
– Когда мама считала, мне было семь,
– ответил Лука, – А потом я уже не считал. Я не сразу научился.
– А сколько зим ты без мамы?
Пацан пожал плечами.
– Тут нет зим.
– Идём, – я махнул головой.
Лука снова замотал головой и остался
сидеть на месте, скребя пальцами грязный пол под пятой точкой.
Будто пытался ухватиться за выпуклые камни, чтобы я не смог его
утащить.