– Скажите, Герострат, вам нравится актёрство? Вас не коробит необходимость притворяться?
– Я ничего другого не знаю, не умею. Мы с женой уже двадцать пять лет служим в нашем театре, и он стал для нас просто родным домом.
– Ваша жена тоже актриса?
– Да! То есть нет. Не совсем. Сейчас она почти не играет. Она делает костюмы для всех нас. Она чудесно шьет. Вот посмотрите – она и мне шьет все костюмы, и не только театральные.
С плохо скрываемым скепсисом я разглядывала его бледно-лососевый пиджак с пышными подложными плечами и слишком широкими лацканами. Не умею врать.
– Вам не нравится? – искренне расстроился Герострат, косолапо переминаясь с ноги на ногу.
– Нет-нет, что вы, – поспешила я его разубедить.
Из подложных лососевых плеч смешно торчала слишком тонкая шея. Он говорил быстро, словно боялся не успеть.
– Я бы и хотел не быть актером. Я очень часто думаю об этом, особенно теперь. Актерство – такая зависимая профессия. Я поэтому и занялся режиссурой. Чтобы уйти от этой вечной зависимости. И всё вроде бы хорошо. И наконец, появился свой дом, сад. И дети, и внуки, у меня уже двое – мальчик и девочка. Жена моя умница. Я могу в ней быть полностью уверен. Она меня никогда не предаст. Она часто мне говорит, что до сих пор не может поверить в свое счастье, а счастье – это то, что мы вместе. И все так чудесно, что…, как там говорил Войницкий, помните? Хочется повеситься.
– Он говорил немного не так: В такой день хорошо повеситься.
– Да бог с ним совсем.
Дмитрий Дмитрич потупился, помолчал немного, а потом спросил: «А что же вас гнетет? Когда я увидел вас на скамейке, у вас был печальный взгляд».
– О нет, вам показалось. У меня все отлично. Я пишу свои книги. Преподаю писательское мастерство в университете. Меня любят студенты. Коллеги не очень, но это не важно. У меня тоже есть своя отдельная от всего этого жизнь. Кло, правда, не умеет шить и готовить, но нам хорошо вместе.
– Это то самое Кло, с которым вы вчера говорили? – мне чудится в его голосе осуждение.
– Дмитрий Дмитрич! Вы что-то имеете против однополых отношений?
– Нет-нет, что вы, – оправдывается Герострат. – Просто мне жаль, что мужчины вас не привлекают. Что-то значит, в нас не так.
Я молчу и думаю, что не так и с женщинами тоже и вообще со всеми. Вчерашним вечером Кло устроило очередной скандал из-за моей незапланированной поездки и стало обвинять в легкомыслии и безответственности. А потом заявило, что у него снова стенокардия и я должна за ним ухаживать.