Стихотворения - страница 5

Шрифт
Интервал


твой невозвратен миг! —
Старый халдейский маг
смотрит в небесный лик.
–  Боже! – вскричал он. – Здесь
сын умирает твой.
Душу мою вознесь
нашей двойной звездой!
Там, за двойной звездой,
в космосе вечен град.
Боже, пребудь со мной! —
Мещет усталый взгляд.
Вечен его завет:
«Братья – кто был рожден!»
Разум, Душа и Свет —
крылья его имен.

1975

«Воздушной, светлою струей…»

На день рождения моего отца

В.Ф. Сиверца ван Рейзема

Воздушной, светлою струей
играли облака,
и будто голос долетел
ко мне издалека.
И солнца луч озолотил
небесные струи,
и, с ним лиясь, я посетил
владения свои.
Прозрачный полог, и над ним
пылинок светлых рой,
и лик я видел золотой,
склоненный надо мной.
Меня лелеял и томил
все тот же странный сон:
как будто вновь я миру был
судьбою отнесен.
И видел я, к стене припав,
детей, отца и мать.
И, всей душой затрепетав,
я все ж не мог восстать.
Хотел подняться и войти,
незримым с ними быть.
И только тихое «прости»
успел я уловить.

1976

«Тот миг надежды угасимой!»

Тот миг надежды угасимой!
Зачем в соблазнах полноты,
блистая подлинностью мнимой,
цветут эфирные цветы?
И в чешуе, и в дымке звездной
не то ль томление огней
над бесконечной, жуткой бездной?!
О проблеск жизни! – «Panta rei!»1
Ужели дух твой охранен
двуоборотной, мчащей сферой —
душой, тоскующей без меры
от сотворения времен?!

1976

Знаменья

Зачем, ученый богослов,
возносишь гордую обиду?
Попробуй не подать и виду
у пошатнувшихся основ.
Какая там благая весть?
Возможно ль миропониманье,
когда уж нам без содроганья
не должно имя произнесть!
Что ж, убедительней изуст —
как в руки страждущих каменья?
Ужели мудрости знаменья
превыше истины искусств?!

1977

Вещество

Вещество, из которого сотканы сны,
где зеленые дебри и крылья наяд,
где четыре пространства открыться должны,
убежать, оглянуться, вернуться назад.
Где в садах золотистых ночных Гесперид
драгоценные формулы тихо цветут,
и, взбираясь по склону, как солнце в зенит,
обрывается вечность в созвездья минут.
Там окружности мчатся, и мчатся часы;
справедливость подъемля, вздымается знак,
и жемчужный Кефей голубые весы
непрестанно колеблет, скрываясь во мрак.
Это солнце ночное, сады Гесперид,
вещество, из которого сотканы сны,
где четыре пространства как тень пирамид,
как песчаная россыпь эфирной волны.

1977

Пустынник

Когда пустынник, смачивая губы,
глядится немо в бесконечный свод,
ему ли видится божественный Эрот,