Стрелял январской морозной ночью отец из своего ружья. Стрелял, чтобы запугать или убить маму, а расстрелял дом, построенный своими руками.
С того дня до самого отъезда дом ни разу так и не улыбнулся. Лара вслушивалась, вглядывалась, пыталась развеселить дом, но детские попытки были тщетны: дом не простил своего хозяина.
Раненый дом, наверное, знал, что какая-никакая семья была только здесь.
В Казахстане она разрушится через два года после переезда Александровых.
В Алма-Ате Ивану от работы дали жильё в бараке. Он работал в военизированной охране воинской части. Адрес был простой для писем и газет: Алма-Ата, в\часть 29219.
Маленький городок-островок, в котором жили офицеры и работники, обслуживающие огромный склад ГСМ для воинских частей, состоял из трёх домов.
Кирпичный – с большими квартирами – предназначался для семей офицеров. Второй – каркасно-камышитовый – для тех, кто проработал в части немало лет, а новеньким или временным работникам давали комнату в саманном бараке. В каждую комнату вход был прямо с улицы: ни веранды, ни сеней.
Лариной семье сначала дали одну комнату, а когда освободилась соседняя, разрешили соединить их дверным проёмом, а дверь на улицу Иван заложил кирпичом. Всё умеющая Мария оштукатурила, забелила кирпичную кладку. Вскоре все забыли, что там была дверь. А семье теперь хватало места!
Потолок в комнатах у входа был низкий, а в противоположной стороне устремлялся ввысь метра на четыре. В бараке комнаты располагались с двух сторон, крыша была острая, без чердака: поверх рубероида насыпан толстый слой земли. На крыше местами кустились заросли: прорастали семена тополя, карагача, вяза.
Мучения были, когда мама организовывала побелку: достать потолок сначала можно было с табуретки, потом со стола. А в противоположной стороне от входа громоздили на стол столик, потом табурет, потом фанерный ящик. С такой высоты страшно было упасть; мама торопливо крестилась, потом лезла на верхотуру, а дочки держали с трёх сторон «сооружение».
Слава богу, всё обходилось без падений и травм…
– Ну вот, теперь чистенько и беленько! Красота! – Довольная мама развешивала занавески, коврики над кроватями…
Мамина тяга к чистоте рано научила девчонок подбеливать плиту-печку, трясти на улице домотканые половики, которых было не счесть. Всему виной был пол.