Я широко улыбнулся Ларримеру, принесшему мне чай.
- Как дела, Ларример? – весело спросил я, подмигнув
дворецкому.
- Кхм, - даже закашлялся он. – Все в порядке, благодарю вас,
сэр! Вам письмо, сэр!
Он протянул мне знакомый сиреневый конверт, пахнущий лавандовой
водой тетушки Мейбл. Но даже это нисколько не омрачило моего
прекрасного расположения духа!
Скинув пальто, я взял письмо и отправился в кабинет, решив
заодно отпраздновать свое освобождение от семейства Флип.
Плеснув в бокал немного коньяку, я распечатал письмо и вчитался
в неровный тетушкин почерк, еще более неразборчивый от негодования.
Тетушка сетовала на мою скрытность и извещала меня, что на
следующей неделе желает приехать в гости, а заодно и наведаться в
«Хрустальный шар». Правда, в постскриптуме она сменила гнев на
милость и с радостью известила меня о том, что в доме таки появился
полтергейст: давеча она битых полчаса не могла отыскать свою
корзинку для рукоделия и очки, а ночью кто-то ужасно завывал на
чердаке. «Просто мурашки по коже!» - с явным удовольствием писала
тетушка. Ну что ж, вижу, Сирил честно старается искупить свою вину…
Но что я буду делать, когда ему надоест?
Усмехнувшись, я отпил из бокала и пересел за бюро, чтобы
написать ответ: «Дорогая тетушка! С прискорбием вынужден сообщить,
что салон прекратил работу, а мисс Сивилла покинула Блумтаун, и
вряд ли скоро появится в наших краях. Разумеется, я в любом случае
буду рад Вас видеть у себя в гостях в обозначенный Вами день!»
А что еще мне оставалось делать? Впрочем, сомневаюсь, что
тетушка найдет время меня навестить, если уж «Хрустальный шар»
закрылся. Она предпочитает, чтобы я ездил к ней, а не наоборот…
Я запечатал конверт и дернул за шнурок вызова прислуги. Однако
даже спустя пять минут никто не явился на зов. Я дернул еще раз,
однако с тем же результатом.
Несколько встревожившись, я с письмом в руках отправился
разыскивать Ларримера.
Ни в комнатах слуг, ни в столовой, ни даже на кухне его не
оказалось. Я принялся планомерно заглядывать во все двери подряд,
пока не добрался до оранжереи. Дверь в мое царство была плотно
прикрыта, а из-за нее доносились странные звуки.
Я осторожно заглянул в оранжерею... и замер на пороге, сраженный
наповал представшей моему взору картиной: под льющуюся из
граммофона мелодию по комнате неуклюже вальсировал Ларример в
обнимку с горшком Airampoa aulacothele, блаженно прикрыв глаза и
фальшиво напевая себе под нос...