Темные.
- Что… - горло еще было замороженным.
- Интересно, - сказал Ладислав, ткнув в лоб Демьяна пальцем. –
Очень интересно.
Он склонил голову на бок и спросил:
- Что видишь?
- Тебя, - Демьян прислушался к себе. Он снова лежал и на животе,
а вот спина горела, знакомо так горело, и жар этот захватывал бока,
шею… кажется, щеку тоже. Демьян поднял руку, чтобы потрогать, но
некромант ее перехватил.
- Лежи, - сказал он. – Узорам нужно стабилизироваться.
Демьян только закрыл глаза.
Интересно, когда это дело закончится, на Демьяне останется хотя
бы один клочок чистой кожи? Разве что на пятках. И то не факт.
- Видишь что? – повторил Ладислав.
- Тебя, - раздражение было неуместным, ибо некромант совершенно
точно не был виноват в Демьяновых бедах, как и никто, кроме самого
Демьяна, но справиться с ним оказалось куда как непросто.
- А еще?
- А что я должен увидеть?
- Не знаю. То, что необычно. Непривычно. Неприятно порой… просто
приглядись.
И уставился на Демьяна.
- Глаза, - понял тот вдруг. – У тебя не черные… и не синие,
будто… дымом затянуты. И в волосах…
Искры больше не походили на искры, скорее уж на ошметки того
самого дыма. Или скорее даже тумана, который окутывал всю фигуру
Ладислава. Он колыхался, изредка выпускал щупальца, которые тотчас
втягивал. И сам вид этого тумана вызывал отвращение.
Замутило.
- Закрой глаза и попытайся расслабиться, - Ладислав уселся на
пол и скрестил ноги. – То, что ты видишь, это не совсем явь. Просто
разум твой преобразует увиденное в привычные тебе образы. Это до
крайности неприятный процесс. Потребуется время.
- Сколько?
- Минута. Час. День. Месяцы… кому-то и года мало, чтобы
привыкнуть, но такие обычно сходят с ума.
- Спасибо, - сходить с ума Демьян не собирался. И глаза закрыл.
Приоткрыл. Снова замутило. Теперь туман окружал не только
Ладислава. Ошметки его лежали на столе, виднелись на полу,
покрывали стопку книг на полках, и эта стопка одновременно манила и
отвращала. Хотелось взять ее в руки.
И страшно становилось от мысли, что взять придется.
Демьян вновь закрыл глаза.
- Интересный эффект… тот единственный уцелевший из экспедиции
Берядинского, он ведь не был в полной мере безумцем. В первые годы
да, он только прятался и трясся, не способный говорить. Но потом,
после, ему частично удалось совладать с нечаянным даром.