- Твоё место, это покои наложницы в гареме. И быть наложницей ты
можешь пока не сдохнешь! Такую тварь как ты, я никогда не назову
женой! - буквально выплюнул я. - Я даже просто видеть тебя не
хочу!
А когда через месяц Райнис сожгла заживо новую наложницу, я
велел отселить её в отдельные покои из гарема и запретил появляться
в комнатах гарема, кроме времени принятия пищи. Завтраки, обеды и
ужины в гареме были общими. Но и тогда она сидела за отдельным
столом.
Девушка, которую она убила, была виновата только в том, что её
волосы были ярко-рыжими.
- Ты теперь не единственная красавица здесь. И кто знает, может
пламя моих волос затмит твои глаза? Впрочем, не мудрено. Тебя же
Повелитель говорят, прогнал со своих глаз! - перегородила вход в
обеденную залу рыжеволосая, не знавшая о судьбе двух несчастных,
что решились насмехаться над Райнис.
Райнис лишь склонила голову набок. А потом выхватила факел у
одного из сопровождающих и ткнула горящим концом в лицо
рыжеволосой. Волосы и одежда той занялись, а Тени, всегда
сопровождающие Райнис, никому не позволили приблизиться к
несчастной.
Когда мне об этом доложили, я был в ярости. В большей степени
оттого, что действительно не мог избавиться от стервы. Не было
такого способа, что позволил бы мне сдерживать Восточные земли и
при этом прикопать где-нибудь в глубине разломов ядовитую
гадину.
Вот и сейчас, явившись на последний ужин перед отбором, Райнис
была спокойна и довольна жизнью. Многие наложницы не скрываясь
роняли слëзы на пустые тарелки. А вот дочь Ле-Гунна с аппетитом
кушала любимое крабовое мясо.
Свою жемчужину она не опустила в купель, а просто бросила.
Словно милостыню в кружку нищего попрошайки. И расположилась на
одном из диванчиков вдоль стены, ждать результата.
После того, как моя кровь растворилась в воде, и купель засияла
от ожившей в ней магии ритуала, нервы последних из наложниц не
выдержали. Девушки уже не думали, кто и как выглядит, вой и стоны
наполнили воздух.
Ярко алая жемчужина, как летучая рыбка, вынырнула из воды, и
плавно вращаясь вокруг собственной оси, полетела к той, кто её
опустил в воду.
Звуки смолкли, не слышно было ни шороха, ни дыхания... Все
взгляды были прикованы к радужному хвосту, отмечающему путь
жемчужины. Резко взмыв вверх, алый шарик плавно опустился в
подставленную ладонь... Райнис Ле-Гунн.