Плошка
с водой отправилась на камень. Во второй я вымыла собранные листья и личинки.
Сходила в домик, пряча нос в сгиб локтя. Забрала найденную ранее крупу. Все это
отправилось в небольшой котелок. Супу быть!
Шайлас
подползла ближе к костру, но рук в огонь совать не стала. Просто села рядом,
завороженно глядя на языки пламени.
Варево
быстро закипело. Запах от будущего супа шел довольно приятный, вызывая обильное
слюноотделение и бурчание в животе.
Решила
сдвинуть котелок в сторону, чтобы не бурлил так сильно. А пока жду, у меня есть
еще одно дело, не менее важное, чем еда.
Еще
во время прошлых блужданий я присмотрела одно местечко, небольшая низина с
мягкой рыхлой почвой. Копать плоским камнем неудобно и долго, но сделать это
необходимо. И снова Шайлас пришла ко мне. Девочка нашла поблизости похожее
орудие труда и принялась рыть землю, подражая моим действиям.
Так
мы и работали минут двадцать. Загребали рыхлую почву камнями и отбрасывали в
сторону, делая углубление. За двадцать минут ямка вышла небольшой, но очертания
будущей могилы уже угадывались.
Взяв
Шайлас на руки, я пошла к ручью. Смыла грязь с себя, а после и с девочки,
размотав ее тряпки и оставив их тут же. После постираю, после еды. Оставила на
ребенке только что-то вроде мешка с дырой для головы и рук. Моя скромная
фантазия дать название этому убожеству не в состоянии. Босые ножки девочки не
выглядели слишком загрубевшими, что меня удивило. Ведь ходи она босиком
длительное время, подошвы ног обязательно должны были огрубеть и потрескаться,
но нет. Ступни Шайлас были грязными, в сетке мелких царапин, но мягкими.
К
домику несла ее на руках.
Есть
пришлось, прямо из котелка. Второй я опустошила и перелила часть похлебки в
него, чтобы она скорее остыла. Шайлас посадила пока на поваленный ствол, а сама
соорудила что-то типа лежанки из тонких веток. Руки пришлось снова сходить
помыть, зато теперь мы сидели не на земле.
Попробовав
варево первой, приятно удивилась не отвратительному вкусу. Придерживая котелок,
стала поить девочку, позволяя делать маленькие глотки.
Я
боялась, что животик Шайлас может заболеть от слишком большого количества пищи,
готовилась ограничивать ее, но девочка и сама не стала есть слишком много.
Глотков через десять она отрицательно мотнула головой, больше не став пить.
Привалилась ко мне, глубоко вздыхая и закрывая глазки.