Раздался болезненный рёв и… хищник опустил лапы, не в силах больше сражаться. Последний взгляд, брошенный на охотника и он грузно упал в высокую траву, что скрыла его и стала последним пристанищем.
Среди густых деревьев воздух всё ещё был пропитан страхом. Лес молчал. Я сидела, дрожа от ужаса, замерев, не веря в то, что мы остались живы.
Раф стоял над поверженным зверем каменным изваянием, держа в руках окровавленный меч. Его костюм был изорван, правое плечо окрашено в алый от когтей зверя. Секунда промедления и я бросилась к своему спасителю.
Как только я осторожно коснулась мужчины, он ожил и на лице отразилась боль от ранения. Мне даже казалось, что я и сама сейчас чувствую его страдания. Он резко осел на землю и прислонился спиной к шершавому стволу высокой осины. Подхватив сброшенную им перед началом боя сумку, я судорожно рылась в ней, пытаясь найти сверток с лекарствами.
Это было ужасно. Руки дрожали от испытанного страха за наши жизни и второй волной ужаса на меня обрушилось то, что если сейчас что-то не сделать, то и Раф может не пережить последствия боя.
Нащупав наконец разбросанные по отдельности, несколько резко пахнущих зелий, бинты и чистую тряпку, подошла и опустилась на колени рядом с мужчиной.
— Оставь, я сам… — со стоном, но твердо приказал охотник и оттолкнул меня.
Ралиф
В глазах девушки сверкнул протест, который был настолько же силён, как шторм, что налетел на скалу в желании разбить её, раскрошить на мелкие осколки.
— Нет уж, даже не спорь! — решительно заявила в ответ моя ромашка и принялась осторожно снимать с меня походную куртку.
Тяжело вздохнул и тут же поморщился от пронзительной боли. Когти зверя проникли глубоко, разорвали плоть и возможно даже достали до кости.
— У тебя всё будет хорошо, — бормотала она, слегка смочив тряпку обеззараживающим зельем. Прикоснулась к моему плечу, аккуратно очищая его от грязи и крови, и с тревогой посмотрела мне в глаза. Но я больше не сопротивлялся и девушка осторожно продолжила.
Я сидел у толстого дерева, плотно сжимая здоровой рукой рукоять меча, пытаясь стерпеть ломающую боль. Даже смог улыбнуться, заметив, как продолжая промывать рану, Аманда то и дело поглядывает на старые шрамы. Отметины былых сражений и боли.
— Сильно жжёт? — тихо спросила, заботливо подув на рану.