Моя
мамочка трудится на мелкой должности
и получает немного. Я, как она думает,
учусь и подрабатываю, где придется. А
моя старшая сестра Джорджина недавно
родила. Джорджину обеспечивает ее муж,
а работа у мужа не ахти какая. Он
перебивается с хлеба на воду.
Наш
папа погиб, когда мы с сестрой были
совсем маленькими. Я его почти не помню.
Таких
семей в нашей стране сотни тысяч. А в
мире – миллионы.
Только
в обычных семьях люди с гордостью носят
свою фамилию, а нам мама намекнула, что
на самом деле мы вообще не Веласкес. И
когда-нибудь она расскажет, почему мы
вынуждены скрывать свое настоящее имя.
***
Наконец-то
наш дворик. Крохотный и сплошь заросший
цветами. На что-то полезное тут места
не хватит, да и, честно говоря, ухаживать
за посадками некому.
Я
толкаю незапертую дверь и захожу в дом:
—
Мааам... — мамочка уже дома и готовит
ужин. Похоже, сегодня без мяса, хотя по
жаре его и не хочется. А поскольку без
жирного мяса мы часто, то мама у меня
тоже очень стройная. — Меня тут приглашает
на свидание сам Дамиано Риччи. Знаешь
Дамиано Риччи? Я тебе говорила, что он
почему-то у нас учится...
Не
знаю, почему мне вдруг захотелось об
этом маме рассказать. Наверное, мне
просто остро обидно, и хочется, чтобы
она меня утешила.
Эти
люди могут внезапно прийти и вечером.
И мне снова придется врать. Снова придется
калечить чьи-то судьбы.
Мама
уменьшает нагрев на плите и прищуривается:
—
Тот самый Дамиано Риччи? Из телевизора?
Я
теряюсь. Посреди нашей скромной кухоньки
мое заявление выглядит особенно нелепо.
Жму плечами:
—
Смска такая пришла с незнакомого номера.
А кто отправитель, я не проверяла.
Наверняка пошутил кто-то, может и
соседские детки. Но… что, если это правда
он? Мне согласиться? — чувствую себя
ужасно глупо. И зачем мне мамино
благословение из-за явной шутки?
—
Побежишь к нему? — в мамином голосе
прорезается неожиданный лед.
Я
перестаю что-либо понимать. Почему мама
вдруг настолько серьезная?
Я
мягко и насколько могу расслабленно
улыбаюсь. Эта улыбка не раз меня выручала:
—
Нет, ты что, мам. Иначе бы я уже была
где-то там. Ну, с ним. А не здесь, с тобой.
—
Хорошо, Тереза, — Я смотрю на маму и не
узнаю ее. Из обычной замотанной жизнью
взрослой женщины, хозяйки дома-развалюхи,
она вдруг превращается в... почти королеву.
Гордо поднятый подбородок. Расправленные
плечи. Пронзительный взгляд. — Риччи
богаты, Тереза. Очень богаты. Но это все,
что у них есть. А ты, моя девочка, из
древнего известного в веках рода. Это
все, что я могу сейчас сказать.